Властелин ямы. Николай Немытов

ресурсе для приколов – приятели устроили соревнование: кто первый выложит новое изображение Полена, как прозвали Зыбина. Гене приходилось прятаться, маскироваться, но даже дома ему не было покоя.

      Больше всего было обидно, когда над ним смеялась девушка из соседнего пентхауса – прекрасная брюнетка, при появлении которой сердце Зыбина давало сбой. Он готов был часами любоваться её грацией, тёмными локонами, точёным профилем. Она же спрашивала, как дела, с улыбкой поглядывая на гипс, а потом хохотала с подругой, едва Гена отвечал «нормально» и проходил мимо. Её насмешки были самыми неприятными, раздражающими.

      Однажды всё переменилось.

* * *

      Такой большой палатки Пустырник никогда не видел. Ветер едва шевелил тяжёлые занавеси, гудел на растяжных канатах, трепал длинные вымпелы, привязанные к верхушкам шестов. У входа стояли два Стража в латах, если эти смятые железки можно назвать латами.

      Пустырник сглотнул, остановился. Зомби, идущий за ним, ткнулся в спину всей массой, не позволив задержаться. Стражи вытянулись во фрунт, в ответ Длань небрежно коснулся пальцами руки дырявой шляпы.

      Под пологом палатки скрывался целый лабиринт. Пустырник запутался в занавесях, стальных перегородках, длинных коридорах. Ему казалось, что вереницу зомби водят по кругу, путая след. На самом деле так и было: Длань вёл их по спирали к центру палатки. До слуха доносилась музыка, женский смех, но Пустырник очень устал от свалившихся впечатлений, чтобы обращать на это внимание, и, когда открылось большое помещение, он не сразу остановился. Блюстителю закона пришлось остановить его, положив руку на плечо.

      – Полегче, парень.

      – Где я? – пробормотал Пустырник.

      – Там, куда стремился, у Оракула.

      Громкий хлопок заставил странника вздрогнуть. Занавеси колыхнулись, открывая проходы, в помещение вбежали девушки с подносами и кубками. Более прекрасных созданий Пустырник никогда не видел: яркие ленты украшали стройные тела, скрывая небольшие изъяны. Красавицы собрались на ступенях постамента, у противоположной стены. На самом постаменте зажужжал механизм, и ложе, заваленное тряпками, трансформировалось в кресло.

      – Великий Оракул! – возвестил Страж, стоящий у постамента.

      Груда покрывал слетела на ступени. Явив миру волосатые ноги и сверкнув кое-чем неприличным, в кресле, кряхтя, уселся Великий Оракул – полный человек с опухшим лицом. До носа Пустырника долетело амбре – смесь нечистого дыхания с потом. Девушки кинулись оправлять расшитую хламиду и причёсывать волосы, на что тот завыл, прикрываясь руками и гневно плюясь.