Право на моего малыша. Елена Сотникова

аккуратно расцепляя мои руки.

      Высвобождается от объятий, снимает куртку, вешает в шкаф. Я чувствую, что сегодня он не в духе. Отстраненный, задумчивый. Видимо, какие-то проблемы на работе. Но ничего, сейчас исправим!

      – Лучше! – Закусываю губу от предвкушения, представляя как он обрадуется.

      А саму аж потряхивает от нетерпения.

      – Еще лучше? Ты меня интригуешь! Что может быть лучше денег? Много денег? Или очень много денег?

      – Угадай с трех раз?

      – У тебя объявился богатый родственник, который оставил все наследство? Ты похудела на два килограмма? Купила шикарное платье на распродаже?

      Меня немного коробит от его предположений. Хотя я прекрасно знаю своего мужчину и его сарказм в отношении женщин.

      – Холодно. Совсем холодно.

      – Если ты купила горящие туристические путевки, то сразу предупреждаю: зря! Я никуда не поеду. У меня дел выше крыши. Считай, что выкинула деньги на ветер.

      – Я беременна! – не выдерживаю. – Срок около месяца. Представляешь?! У нас будет ребенок! Артур? Слышишь? Малыш! Наш малыш!

      Я смотрю на его лицо, ожидая ответной реакции. Радости, счастья, восторга. Хотя бы улыбки, помня о том, что мужчины менее эмоциональные существа, чем мы, женщины, и требовать от них того же как минимум неправильно.

      Но вместо радости Артур огревает меня настолько презрительным взглядом, что становится не по себе. Я застываю на пороге, не понимая, что сделала или сказала такого плохого. Чем заслужила подобную реакцию. И уж точно не готова к последующему ответу:

      – Как мило. И от кого же, позволь спросить?

      Улыбаюсь глупо, не понимая: он шутит или серьезно?

      – Артур, ты чего? От тебя, конечно. У меня, кроме тебя, никого нет, – растерянно развожу руками.

      – Правда? От меня? Ты сделала ЭКО?

      – Что? В смысле? Мы живем вместе уже почти три года. Не предохраняемся. От этого вообще-то появляются дети!

      Он цинично усмехается и качает головой, снисходительно глядя на меня, как на малого ребенка. Ослабляет галстук.

      – Бывают. У тех, у кого есть шансы. А когда мужчина бесплоден – от него нельзя забеременеть. Поэтому, дорогая, ты сейчас честно и откровенно призналась в измене. Ценю. Избавила от долгих выяснений отношений. А то я все думал, как тебе это сказать, как преподнести, чтобы не обидеть?

      – Что сказать? – пересыхает в горле.

      – Что все, мы расходимся.

      – Но… как? Почему? Подожди…

      – Потому что ты меня достала, разлюбил, надоела, не подходим друг другу по знаку зодиака – выбирай любое. Что больше нравится. Можешь собирать вещи и проваливать. Желательно поскорее, – небрежно бросает он.

      Отмахивается и идет в ванную комнату, пока я истуканом продолжаю стоять в прихожей и пытаюсь осмыслить услышанное.

      – Артур! – бросаюсь следом, когда оцепенение спадает.

      Хватаюсь за ручку, пытаясь прорваться к своему молодому человеку. Объясниться, поговорить, понять. Понять, что это недоразумение. Какое-то жуткое недопонимание.

      Что значит он не может иметь детей? А я от кого беременна? От форточки?

      Может, Артур просто не хочет пока наследников, поэтому такая реакция? Или врач ошибся? И который именно: мой или тот, кто ставил диагноз ему?

      В любом случае нам нужно поговорить и прояснить ситуацию, а еще лучше – вместе сходить в клинику и обследоваться.

      Дверь в ванную заперта, слышно, как шумит вода. Ничего, я подожду! Меряю шагами комнату, пока Артур принимает водные процедуры. А как только звучат шаги в коридоре, кидаюсь навстречу.

      – Ты еще здесь? – морщится он брезгливо.

      – Прекрати этот цирк! Мы оба прекрасно знаем, что я тебе не изменяла.

      Он устало проводит рукой по мокрым волосам, трет ладонями лицо и выдыхает:

      – Тебе показать мою медицинскую карту? Там черным по белому все сказано. Не трать ни свое, ни мое время, Насть. Избавь меня от этого.

      – То есть ты вот так просто готов отказаться от своего ребенка? Не проверив, даже не допустив мысли, что он действительно может быть твоим?

      Артур теряет терпение. Я вижу это и по его взгляду, и по тому, как меняется выражение лица.

      – Нет, дорогая. Я не верю в чудеса и в сказки не верю. Лоха из меня сделать у тебя не получится. Не на того напала. Хорошо, что у меня хватило мозгов не жениться на тебе официально, – бьет по больному месту.

      Три года мы живем вместе. Как сейчас называют – гражданским браком. Я несколько раз поднимала этот вопрос, но Артур увиливал. Вначале оправдывал тем, что мы мало знаем друг друга, потом нехваткой времени, денег, а после и вовсе отмахивался, что нам и так хорошо.

      Да я и сама в последнее время начала думать, что он прав. В конце концов, штамп в паспорте не добавит любви, а в случае развода подкинет лишней нервотрепки. Вот