Мария София: тайны и подвиги наследницы Баварского дома. Лоррэн Кальтенбах

оставляют свои пушки и бросаются на колени, чтобы поцеловать край ее платья.

      «Это Мадонна пушечных ядер!» – кричат артиллеристы. Все в ее присутствии становятся львами.

      В свои девятнадцать лет она сражается с мужественной доблестью, оставаясь при этом милосердной сестрой для больных и раненых. Однажды она подменяла монашку, убитую на ее глазах осколком бомбы[18]. С тех пор она каждый день посещает один из трех госпиталей, собственноручно подносит стакан воды бедным страждущим, утешая их, помогая им, перевязывая их раны своей царственной рукой. Зрелище этой человеческой резни поистине устрашающе. Здесь мало лекарств и еще меньше хлороформа. Солдаты лежат, прижавшись друг к другу, некоторые на матрасах, большинство на подстилке из соломы или на голом камне. То тут, то там виднеется то раздробленный череп, то рана, которая уже даже не рана, а нечто бесформенное и безымянное, смесь костных осколков, пульсирующих мышц и лоскутов ткани. Сепсис повсюду, гной проступает со всех сторон, как если бы его посеяли хирурги, которые работают без передышки под звуки пушечной пальбы и ампутируют ноги, руки и ступни со всей возможной скоростью. Из глоток этих порубленных, изувеченных людей раздаются хрипы, проклятия и даже вой. Но как только появляется молодая женщина, все они приподнимаются с криком: «Да здравствует королева!» И весь секрет этой великой солдатской любви заключается в том, что она сама любит их. Марии Софии только они и нравятся.

      Около четырех часов она возвращается верхом на королевскую батарею. Артиллеристы Чальдини следят за ее прибытием в подзорную трубу. Как только они замечают королеву, канонада усиливается, как будто бы они целились в нее лично. Можно даже увидеть, как вражеские ядра летят в море и поднимают фонтаны рыб, падающих к ее ногам![19] Она поднимает их с улыбкой. «Я обязана сделать все, что в моих силах, ради тех, кто сражается и страдает за наше дело», – ответила однажды Мария София швейцарскому солдату, призывавшему ее спрятаться в укрытие.

      Есть что-то рыцарское в героической натуре этой женщины, опоздавшей на четыре века, которая в лучшие годы Средневековья бесстрашно выступала бы во главе своих солдат с мечом в руке, как Орлеанская дева[20]. Мужество – это редкость, и перед лицом опасности многие люди оказываются бессильны. Большинство жителей, мужчины, женщины и дети, бросают свои дома, чтобы попасть на борт «Дагомеи» – последнего из еженедельных пароходов. Несколько иностранных полномочных представителей, которые последовали за государями в их изгнание[21], покидают это место. 20 ноября свекровь Марии Софии, вдовствующая королева Мария Тереза, в сопровождении семи детей, включая графа Кальтаджироне, которому нет еще и четырех лет, также отправляется в путь, чтобы укрыться в Риме, под защитой папы.

      Франциск II уговаривает свою супругу присоединиться к ним. Это пустая трата времени, ведь в жилах молодой женщины течет знаменитая кровь Виттельсбахов. Она останется, чтобы дать всем пример стойкости

18

 La Gazette du Valais du 21 février 1861.

19

 Этот эпизод произошел в то время, когда она поднялась на вершину батареи Фердинанда в компании барона Феликса фон Шумахера. В то время как она созерцала битву, пьемонтский снаряд, упавший в море у подножия укрепления, поднял клокочущий фонтан брызг и выбросил на эспланаду батареи, у самых ног Марии Софии, три или четыре красивые серебристые рыбы. См. Charles Garnier, Journal du siège de Gaète, op. cit.

20

 Le Gaulois du 20 octobre 1868.

21

 За государями последовали апостольский нунций Пьетро Джанелли, российский министр, князь и министр Волконский, министр Австрии и дипломатический персонал Бразилии, России и Пруссии.