Помеха справа. Елена Логунова

и упражнения планировал, почему оставил ученицу в машине одну… Есть еще что-нибудь?

      – В смысле вопросов? – не поняла я.

      – В смысле еды! Я бы не отказался от добавки, – сын вытянул шею, присматриваясь к кастрюлькам на плите.

      – Могу предложить булку с маком.

      – Лучше две!

      – Держи, – я выдала юному проглоту две булки и кружку компота. – И продолжай.

      – Продолжаю, – сын впился зубами в сдобу.

      – Не есть продолжай! Хотя и есть, конечно, тоже. Рассказывай! Как объясняет свои действия инструктор Максим?

      – Никак не объясняет. А что такого-то? Валентину он всякий раз встречал на парковке у торгового центра. Она приезжала туда на своей машине…

      – Постой, какая своя машина? У нее же еще не было прав!

      – Прав не было, а своя машина уже имелась, – сын доел первую булку и скривил лицо в недовольной гримасе, но не в адрес производителей выпечки: – Богатый старый муж раскошелился на новую «Тойоту» и личного водителя. Тот девчонку и возил. Из дома забирал, доставлял к ТЦ, там она пересаживалась в учебную машину и ехала заниматься на автодром. Потом назад на парковку, в «Тойоту» и домой. Я так понял, старый пень молодую жену жестко контролировал, не оставлял без присмотра.

      – И все равно недосмотрел, видишь, убили ее, – я отвернулась к мойке, чтобы заняться грязной посудой.

      – Теперь ты мне расскажи, что я пропустил? – сын покончил с обедом, но не спешил вставать из-за стола. – Что за цирк с собачками у нас во дворе? Пацаны в углу строят виллу из картонных коробок, одеяло расстелили, на нем какая-то Каштанка дрыхнет, как у себя дома, и никто ее не гонит, наоборот: миски с кормом в ряд стоят, обед из трех блюд минимум, только компота не хватает, – тут он заглянул в свой стакан и протянул его ко мне, безмолвно требуя добавки.

      – Собака рыжеватая, похожа на помесь спаниэля с просяным веником? Это спасительница Татьяны Васильевны, – я налила потомку еще компота.

      – Старой училки?

      – Точно. Она, собака эта, вовремя увела сегодня бабулю из-под обрушившегося кондиционера. Возможно, жизнь ей спасла.

      – И все? – сын выразил сомнение. – Спасла одну старушку – и сразу стала героиней всего двора? Ты правда думаешь, что наши пацаны так высоко ценят жизнь придирчивой училки русского и литературы?

      Я обдумала сказанное и признала:

      – Ты прав. Кажется, я тоже что-то пропустила. Спрошу у Маринки…

      Тихо, чтобы не мешать работающему за своим компом мужу, я сходила в комнату за оставленным там мобильным и позвонила нашей управдомше.

      – Ну что еще, что?! Ни сна, ни отдыха измученной душе! – с ходу заныла в трубку Лосева.

      Она, между прочим, моя бывшая однокурсница – тоже на филфаке училась, но как-то переквалифицировалась в управдомы.

      – Не плачь, девчонка, пройдут дожди, – игнорируя плаксивый тон собеседницы, бодро сказала я. – И вообще все пройдет, и это тоже.

      С Маринкой надо знать, как разговаривать: она феноменальная хныкса и пессимистка, у нее все всегда плохо.

      – Что