Великая иллюзия. Татьяна Степанова

газетчики уже подхватили сенсацию о кровавом ужасе на арене. В гранд-отеле «Эспланада» выпадает на редкость тихий вечер.

      Огромная королевская ванная, в которой плескался еще кайзер Вильгельм, поражала роскошью – белый мрамор бассейна, фрески, колонны. Мария вспомнила ванную номера петербургского отеля «Европа», куда после выступления на «Вилле Роде» привез ее великий князь Дмитрий Павлович… Димочка… Ее, бывшую гимназистку и дочку архиерея, тогда поразил весь тот гостиничный шик и блеск…

      – Искупайтесь, милочка, согрейтесь, – тоном добродушной тетушки предложила Аделаида Херманн, открывая кран.

      Вода наполняла ванну-бассейн. Мария сняла туфли. Села на банкетку и начала стягивать чулки с ног. Аделаида наблюдала. Потом медленно направилась к выходу. Обернулась на пороге.

      – У вас крепкие нервы, Мари? – спросила она.

      Мария не успела ответить – дверь ванной уже закрылась.

      Она разделась догола, опустилась в горячую воду. Сердце ее глухо билось. Она видела себя в зеркале ванной – обнаженная, хрупкая, темноглазая брюнетка. Она всегда выглядела намного моложе своих двадцати девяти лет. Атласная челка, стрижка, яркая косметика – цирковой макияж.

      В ванной внезапно погас свет.

      В полной темноте Мария погрузилась в горячую воду… Кап… кап… Вода из кранов… Кап… кап… Шорох…

      – Кто здесь? – Мария вглядывалась во тьму.

      Как душно… в ванной уже клубился пар от горячей воды.

      Шорох…

      Она ощутила, как ее снова колотит дрожь. Нет, нет, она не поддастся глупому мороку… магии… Боже милостивый, как же страшно… Но ведь ничего не происходит. Кругом царит тишина…

      Тьма…

      И во мраке… шшшорох… шшш шшш… Дверь ванной бесшумно отворилась – в полосе света возник силуэт.

      Мария смотрела на темную фигуру на пороге.

      – Аделаида!

      Чирк… спичкой о коробок.

      Дрожащий маленький огонек осветил то, что пряталось во тьме.

      Голая дряблая плоть. Женские широкие бедра, обвисшие груди, коричневые соски, шея…

      – Аделаида!

      Огонек спички погас.

      Шаги… шлеп… шлеп… Некто в полной тьме шел прямо к ней, застывшей, оледеневшей в горячей ванне. Шшш…

      Плеск… некто осторожно, крадучись забрался в ванну…

      Чиркнул спичкой о коробок – они не намокли. Огонек и…

      Прямо у своего лица Мария увидела…

      Коричневое… сморщенное… морда звериная… лицо… что-то не из нашего мира… нечеловеческое… жуткое…

      Не помня себя, она заорала от ужаса. Рванулась из воды. И почувствовала, как цепкая рука сомкнулась на ее горле.

      – Не кричи, – прошипел голос Аделаиды Херманн. – Это нельзя прервать. Иначе издохнешь!

      Рука давила на шею, Мария ощутила, как ее топят. Последним усилием воли она заставила себя… не сопротивляться. Не бороться, не колотить ногами и руками по воде. Покориться… быть может, даже так встретить свою гибель… отдавая всю себя…

      Она