Дыши со мной. В плену у зверя. Кира РАЙТ

дрожащими ладошками, когда неосознанно всё же привлёк её к себе и наклонился ближе. И разом я протрезвел. Что творю?! Притяжение притяжением, но впервые она не кричит, не вырывается, а я… всё испортил. Теперь снова смотрит с ужасом.

      – Извини, – прохрипел, – больше такого не повторится, – и снова отодвинул её от себя.

      К счастью, машина оказалась на месте. Что бы я делал, если бы её угнали, ведь оставил там и ключи, и телефон, не знаю. Но в тот момент думал только о сбежавшей паре. Больше ни о чём.

      Посадил её снова на заднее сиденье и подал свой пиджак.

      – Накинь, ты вся продрогла.

      Она послушно укуталась в мою одежду. В груди впервые от этого почувствовал какое-то звериное удовлетворение. Нам важно, чтобы пара нас признавала, и Элисса первый раз за всё время сделала шаг навстречу хотя бы так. Но как же она замерзла, что вопреки своему прежнему поведению, приняла помощь сейчас? Нашёл я, конечно, время, чтобы поваляться в лесу, ничего не скажешь.

      Когда уселся за руль, зажимая рану в боку рукой, и включил тепло, направив поток воздуха на неё, она вдруг тихонько спросила:

      – Вы правда не накажете меня?

      – Разумеется, нет. Ни я, ни кто-то другой никогда больше не станет тебя наказывать.

      Она поёжилась, но не ответила. Может, снова до конца не поверила. Может, думала, что сейчас обманом привезу её к себе в дом и начну издеваться. Не знаю. Но видимо придётся всё доказывать по факту, потому что подобрать слов не получалось.

      И те несколько десятков минут в машине, в которые она не тряслась, не плакала и не просила дать ей умереть, показались мне едва ли не раем. Хотя бы это уже было почти победой, ведь мы вместе находимся в небольшом пространстве, и она, если и боится меня, то хотя бы может сдерживаться. Мне тогда очень хотелось верить, что со временем всё станет иначе…

      Потом мне даже показалось, что она задремала, ведь услышав шорох гравия у подъезда к моему дому, встрепенулась и резко распахнула глаза, оглядываясь. Когда мы подъехали чуть ближе, я решил попробовать тактику Эмина, говорить с ней на отвлеченные темы, будто мы можем просто общаться.

      – Как тебе дом?

      Она посмотрела на меня растерянно и с непониманием, отчего я ощутил себя непроходимым дураком. Может ещё о погоде с ней поговорить? А что. Как тебе сегодняшняя ночь, Элисса? Какое небо звёздное, блядь.

      Вышел из машины первым и открыл ей дверцу, протягивая руку.

      – Идём? Это наш дом, я всё тебе покажу.

      Она перевела взгляд с руки на моё лицо. И я как-то сразу понял, что дом станет нашим не скоро. Ой как не скоро.

      – Всё хорошо. Тут нет никого, кто может причинить тебе вред. У тебя будет своя комната, куда никто не станет заходить. Идём, Элисса.

      Так и не приняв руку, она тихонько переползла к краю сиденья и спустила ноги на дорожку, не вставая. Идиот. Забыл, что она не может идти нормально. И врачу так и не позвонил, а с ногой у неё всё хуже становится. Что со мной вообще такое происходит? В голове кисель просто. Вижу её – всё забываю.

      – Я сейчас подниму тебя, хорошо? И отнесу внутрь. А потом снова сразу отпущу. Я