Умри, если любишь. Пол Пилкингтон

я соображу, что к чему… – Она посмотрела на подругу. – Лиззи, поедешь туда со мной?

      – Куда?

      – Полиция говорит, что я могу вернуться в квартиру, потому что эксперты-криминалисты свою работу закончили. Поедешь со мной? Мне надо все там осмотреть. Возможно, мы отыщем какое-нибудь объяснение.

      – Но полиция там уже все обыскала.

      – Я знаю, но они могли что-то упустить! Скажем, что-то личное, и только я знаю, важно это или нет.

      – Ты уверена, что готова вернуться? – В голосе Лиззи слышалось сомнение.

      – Не могу сказать, что стремлюсь туда попасть, – вздохнула девушка, – но если это поможет отыскать Дэна и оправдать его, надо ехать.

* * *

      – Может быть труднее, чем я думала, – заявила Эмма, когда они подъехали. Казалось, прошло не два, а гораздо больше дней с тех пор, как они стояли перед этим домом, гадая, где сейчас Дэн.

      – Нам не обязательно туда идти, – напомнила Лиззи, стоя рядом с ней. – Мы можем вернуться ко мне и подождать, пока ты соберешься с духом.

      Но Эмма уже собралась.

      – Нет, все нормально. Если я не пойду сейчас, то потом буду сожалеть.

      Она посмотрела на свое окно и заметила дернувшуюся занавеску этажом ниже, в квартире Хендерсонов.

      Заметила это и Лиззи.

      – За нами следят.

      – Похоже на то, – согласилась девушка, собирая волю в кулак.

      Когда она поднялась наверх, воспоминания ожили: в ушах даже зазвучала музыка. И Эмма чуть не вскрикнула от неожиданности, когда на втором этаже мистер Хендерсон вновь заступил ей дорогу.

      – Привет, – поздоровался он, уставившись на свои потрепанные коричневые туфли с маленькой дыркой на мыске одной из них, прежде чем встретился взглядом с соседкой. – Я хочу извиниться за тот вечер, – продолжил он, нервно откашлялся. – Я столько наговорил сгоряча… Просто расстроился… из-за Эдны. Обычно я себе такого не позволяю… но мы получили плохие новости… от специалиста. Он говорит, что жить ей осталось недолго… Многое из сказанного им я не понял, но суть проста: она уйдет через несколько месяцев, а может, недель.

      – Мне очень жаль, – мягко ответила Эмма. – Я понимаю, как вам тяжело.

      Мистер Хендерсон стоял молча, кусая нижнюю губу. Девушка уже подумала, что сейчас он расплачется, но старик взял себя в руки.

      – Тем вечером я слишком спешил с выводами. Мне следовало что-то предпринять.

      – Да перестаньте! Что вы могли сделать?

      – Мне бы сообразить – что-то не так, – настаивал мистер Хендерсон, – и тогда я смог бы помочь. Я же знаю, что вы никогда так громко не включаете музыку. Следовало что-то сделать, когда он не отозвался на мой стук. Меня не отпускает мысль: если бы я что-то сделал, возможно, все пошло бы по-другому.

      – Знаете, – теперь Эмма думала только о том, чтобы как-то подбодрить его, – я не думаю, чтобы ваше вмешательство что-нибудь изменило.

      Да только она сама не могла в это поверить.

      – Эдна сказала мне, что видела в тот вечер, – глаза мистера Хендерсона блестели от слез, – когда мы смотрели телевизор. Поначалу я не знал, верить ли ей.