Возьмите командование на себя. Джейк Вуд

семьдесят – это не более чем стадо овец. Девять – настоящие бойцы, и их присутствие благотворно, ибо они определяют исход боя. Да, есть и еще один – полководец, который заботится о том, чтобы все остальные вернулись домой.

Гераклит, примерно 500 год до н. э.

      Данная книга о том, как стать этим одним из сотни, будь то на настоящем поле боя или на полях сражений, разворачивающихся в бизнесе. Она о том, как подготовиться к битве в обстановке мощного давления и неопределенности, о том, как найти и возглавить тех девятерых, которые определяют ход боя, и, наконец, о том, как вернуть всех с победой домой. В сегодняшнем мире бизнеса, где ставки очень высоки, все не могут быть полководцами, зато могут быть лидерами, о какой бы сфере деятельности ни шла речь.

      Введение

      18 февраля 2007 года

      Мои глаза разъедал соленый пот. Взгляд лихорадочно метался между догоравшим «Хаммером» и четырьмя стоявшими вокруг мужчинами. На какое-то мгновение я растерялся, не понимая, что происходит. Всего несколько минут назад я, младший капрал морской пехоты, сидел за рулем «Хаммера», следуя за тремя машинами, спешившими на помощь взводу морских пехотинцев, зажатому противником в опасной болотистой местности неподалеку от иракского города Эль-Фаллуджа. Я прибыл в Ирак всего две недели назад, и это была моя первая боевая командировка. И вот я стою на коленях перед трупом своего друга – младшего капрала Блейка Хоуи и не знаю, что будет дальше.

      Когда рядом с головной машиной взорвался фугас, установленный на обочине, мне показалось, что это просто выхлоп двигателя. Я едва заметил вспышку и ощутил только удар взрывной волны по броне. А потом начался настоящий кошмар. Я схватил винтовку, выскочил из «Хаммера» и помчался к горящей машине. Там я наткнулся на командира нашего отделения сержанта Розенбергера. Он ехал как раз в подорвавшемся грузовике. Его нога была вся иссечена шрапнелью и залита кровью, но он оставался спокойным и собранным. Розенбергер попросил у меня рацию.

      – Роз, ты ранен! – крикнул я, глядя на его ногу.

      – Вуд, заткнись и живо дай эту чертову рацию, – ответил он, стараясь не опираться на поврежденную ногу.

      Я указал на свой «Хаммер» и объяснил, что моя PRC-119 лежит рядом с водительским сиденьем. Сержант заковылял к машине. Буквально через пару секунд я уже мчался вслед за ним к горящему мосту и стоящему возле него «Хаммеру», который теперь тоже был охвачен огнем.

      А потом я помню только, что стоял на коленях в луже крови перед телом своего погибшего друга. Двое пехотинцев, которые тоже были ранены и еще не отошли от шока, оттащили меня от него. Над телом склонился наш фельдшер Кампанали, пытаясь обнаружить признаки жизни. Чуть позже к нам подбежал капрал Уильямс, ехавший на второй машине, которая к этому моменту тоже была уже полностью объята пламенем. Мы оказались отрезанными от остального взвода.

      Только тут мне вдруг стала понятна вся серьезность нашего положения. Мы были видны как на ладони. У нас не было рации, и от хвоста колонны нас отделял широкий канал. Хуже всего было то, что с гибелью сержанта Розенбергера мы остались без командования. Я встал и сказал: «Пейн, пройдись дальше по дороге и прикрой нас с той стороны. Лэтчер, займи позицию в десяти метрах на обочине и обеспечь оборону с фланга». Потом я взглянул на капрала Уильямса. Формально он был самым старшим по званию среди нас, но в его глазах я увидел нерешительность. Хотя это была его вторая командировка, я почувствовал, что именно в этот критический момент он не готов отдавать приказы, и понял, что надо брать командование на себя.

* * *

      В 2005 году я окончил четвертый курс Висконсинского университета. Сидя в своей уютной комнате, я наблюдал по телевизору, как разворачиваются две войны, которые вела Америка. В то время как десятки тысяч молодых людей моего возраста сражались и погибали в Ан-Наджафе или Коренгале, я играл в футбол в Айова-Сити и Хэппи-Вэлли. Когда по каналам CNN и Fox News в прямом эфире показывали битву за Эль-Фаллуджу, мне бросились в глаза лица, очень похожие на мое, но запачканные грязью, сажей и кровью. Эти люди вели свои поредевшие подразделения от дома к дому, где за каждым углом скрывались боевики. «Вот где познается истинная цена лидерства», – думал я, глядя на экран. Я всегда считал себя лидером, поэтому уже через несколько месяцев после окончания университета поднял правую руку, произнес слова присяги и был зачислен в Корпус морской пехоты.

      Играя в годы учебы в футбольной команде «Wisconsin Badgers», я считал, что смогу приобрести опыт лидерства (хотя футболист из меня был, прямо скажем, средний). Я упорно тренировался, делал все, что было в моих силах, и, хотя перед розыгрышем мяча остальные игроки редко брали меня в расчет, они все же частенько обращались ко мне за помощью в других ситуациях (как на игровом поле, так и за его пределами). Конечно, футбол помог мне усвоить некоторые ценные уроки лидерства, которые преподавал нам требовательный тренер Барри Альварес и о которых вы прочитаете далее, но в тот день, 18 февраля 2007 года, когда я стоял перед окровавленным телом своего друга, мне стало понятно, что здесь на карту поставлено куда больше, чем в ситуации, когда до окончания матча остается тридцать секунд, а твоя команда проигрывает