Ключ к Ребекке. Кен Фоллетт

завершил разговор:

      – Конечно, сэр, я займусь этим.

      Вандам с интересом наблюдал, как Бодж общается с начальством. Наконец тот повесил трубку.

      – Так на чем мы остановились?

      – Убийца из Асьюта до сих пор на свободе, – сказал Вандам. – Вам не кажется подозрительным, что вскоре после его прибытия в Каир ограблен офицер из генштаба?

      – На несколько экземпляров меню.

      «Мы ходим по кругу», – подумал Вандам. Со всей возможной деликатностью, на какую только был способен, он заявил:

      – В разведке не верят в совпадения, разве не так?

      – Не надо читать мне лекции, парень. Даже если бы ты был прав – а я уверен, что ты ошибаешься, – что мы можем предпринять, кроме как выпустить напоминание, которое ты и так уже разослал?

      – Я говорил с Абдуллой. Он отрицает свое знакомство с Алексом Вульфом, но я думаю, он лжет.

      – Он вор, почему бы не напустить на него египетскую полицию?

      – Они все о нем знают, но не могут арестовать его, потому что многие офицеры сколачивают себе состояние из розданных им взяток. Зато мы можем переманить его на нашу сторону, расспросить его, задобрить. Он не знает, что такое преданность…

      – Разведывательный отдел генштаба, майор, не переманивает и не задабривает…

      – Это может сделать служба полевой безопасности или военная полиция.

      Бодж улыбнулся:

      – Если я приду в службу полевой безопасности с историей об арабском факире, который украл меню из столовой, меня поднимут на смех…

      – Но…

      – Мы уже долго бьемся над этим, майор… слишком долго, откровенно говоря.

      – Ради бога…

      Бодж повысил голос:

      – Я не верю, что драка была организована, не верю, что Абдулла намеренно украл портфель, и я не верю, что Вульф – немецкий шпион. Понятно?

      – Послушайте, я только хочу…

      – Понятно?!

      – Да, сэр.

      – Прекрасно. Свободен.

      Вандам вышел из кабинета.

6

      «Я маленький мальчик. Папа говорил, сколько мне лет, но я забыл. Я спрошу его в следующий раз, когда он придет домой. Мой папа – солдат. Место, в которое он уехал, называется Судан. Судан – это очень далеко.

      Я хожу в школу. Я изучаю Коран. Коран – священная книга. Еще я учусь читать и писать. Читать – это легко, а писать без помарок трудно. Иногда я собираю хлопок или отвожу животных на водопой.

      За мной приглядывают мама и бабушка. Моя бабушка – очень известный человек. Люди со всего света приходят к ней за помощью, когда болеют. Она дает им лекарства, сделанные из трав.

      А мне она дает патоку. Я люблю есть ее с творогом. Я сижу на кухне, а бабушка рассказывает мне сказки. Моя любимая история – баллада о Захране, герое из Деншвея. Рассказывая ее, бабушка всегда говорит, что Деншвей недалеко от нас. Наверное, она стареет и многое забывает, потому что я точно знаю, что Деншвей далеко. Я однажды ходил туда с Абделем, и это заняло у нас все утро.

      Деншвей – там, где англичане стреляли по голубям. Одна из пуль попала в сарай,