Ключ к Ребекке. Кен Фоллетт

гипнотизируя зрителей. Ритм ускорялся. Соня закрыла глаза. Казалось, все части ее тела двигаются независимо друг от друга. У Вульфа появилось ощущение, как, впрочем, и у каждого мужчины в зале, что он остался наедине с танцующей женщиной, что она двигается только для него, что это не просто представление, не тщательно просчитанные чары шоу-бизнеса, это нечто большее. Пробегающие по красивому телу чувственные судороги были ей неподвластны. Каждому чудилось, что она просто не может иначе, потому что уже приведена в сексуальное неистовство собственным порочным телом. Вспотевшая публика была напряжена, молчалива, загипнотизирована. Соня двигалась все быстрее и быстрее, словно находясь в другом измерении. Музыка оборвалась. В наступившей тишине Соня издала короткий резкий вскрик, ее ноги подогнулись. Она упала на спину, разведя в сторону колени, и застыла в этом положении, свет погас. Зрители вскочили с мест, раздался гром аплодисментов.

      Свет зажегся, чаровница исчезла. Соня никогда не выходила на бис.

      Вульф сунул официанту один фунт стерлингов, что составляло трехмесячную зарплату для большинства египтян, и тот провел его за сцену. Официант указал ему дверь в Сонину гримерную и мгновенно исчез.

      Вульф постучал.

      – Кто там?

      Алекс вошел.

      Танцовщица, одетая в шелковый халат, сидела на низком табурете и снимала с лица макияж. Она увидела его отражение в зеркале и резко повернулась.

      – Привет, Соня, – сказал Вульф.

      Она окинула его долгим взглядом и произнесла:

      – Подонок.

      Она совсем не изменилась.

      Прежняя красота ничуть не увяла: черные длинные волосы все так же блестели; большие, немного навыкате карие глаза были обрамлены густыми ресницами; высокие скулы придавали ее лицу изящную форму, спасая от обычной для южных женщин круглоты; изогнутый нос был грациозно высокомерен; при улыбке пухлые губы обнажали два ровных ряда белых зубов. Все ее тело состояло из мягких соблазнительных закруглений, но благодаря росту выше среднего она не казалась толстушкой.

      В ее глазах бушевало пламя гнева.

      – Что ты здесь делаешь? Где ты был? Что у тебя с лицом?

      Вульф поставил на пол чемоданы и сел на диван, глядя на нее снизу вверх. Соня стояла руки в боки, подбородок дерзко выдвинут вперед, зеленый шелк халата натянулся на груди.

      – Как ты красива, – сказал он.

      – Убирайся отсюда!

      Алекс внимательно изучал ее. Он слишком хорошо знал эту женщину, чтобы испытывать к ней такие банальные чувства, как любовь или нелюбовь: она была частью его прошлого, старым другом, который остается таковым, несмотря на все его промахи, просто потому, что он находился рядом с тобой всегда и кажется, будто это невозможно изменить. Интересно, что произошло с Соней с тех пор, как он уехал из Каира? Может быть, она вышла замуж, купила дом, влюбилась, поменяла менеджера, родила ребенка? Алекс успел о многом поразмыслить, сидя в прохладной полутемной церкви. Он