.

ты не шутил, когда недавно заявил, что готов променять свой «Оскар» на титул чемпиона мира по шахматам… Ну, теперь, когда у тебя целых два «Оскара», тебе будет не жалко одной статуэтки. Помню, что эти твои слова меня сильно потрясли.

      Эннио улыбается в ответ:

      – Не будь я композитором, я бы хотел быть шахматистом. Но шахматистом мирового уровня, желательно чемпионом. К сожалению, не судьба. Осуществить эту мечту не удалось, как не удалось пойти по дороге, которую я наметил себе в детские годы, и стать врачом. Что касается медицины, то к этой мечте я не продвинулся ни на шаг – в шахматы я хотя бы играл, занимался с профессионалами, пусть даже с сильным опозданием – слишком уж надолго я забросил игру. Судьба распорядилась так, что я стал композитором.

      – Ты об этом жалеешь?

      – Я рад, что смог реализоваться в профессии, и все же иногда я задаюсь вопросом – а что было бы, стань я шахматистом или поступи в медицинский институт? Смог бы я добиться того, что имею сейчас? Иногда я уверенно отвечаю, что смог бы. Мне кажется, что я приложил бы все усилия и все равно добился бы высоких результатов – потому что если я люблю то, чем занимаюсь, то выкладываюсь целиком. Может быть, я и не сделал бы шахматы профессией, но вложил бы в это занятие всего себя, что помогло бы компенсировать мой несколько опрометчивый выбор.

      – А когда ты понял, что хочешь быть композитором? Ты чувствовал, что это – твое призвание?

      – Вообще-то, не совсем. Это произошло постепенно. Когда я был маленьким, у меня было две мечты: сначала, как я уже говорил, я собирался стать врачом, потом – шахматистом. И не просто врачом или шахматистом, мне хотелось выделиться, стать великим. Вот только мой отец Марио так не думал. Он был трубачом[1]. Однажды он взял трубу и, вложив ее мне в руки, сказал: «Благодаря этому инструменту я вырастил тебя и смог содержать нашу семью, поэтому и ты должен идти этой дорогой». Он отдал меня в музыкальную школу на курс трубы, и лишь через несколько лет я начал пробовать себя в композиции. Я блестяще сдал экзамены по гармонии, и преподаватели посоветовали мне перейти на композиторский факультет. Так что речь шла скорее не о призвании, а о способностях и о необходимости, которая оказалась сильнее меня. А любовь к работе и страсть к сочинительство пришли после, по мере того, как я продвигался вперед.

      Композитор для кино

      Аранжировка как путевка в жизнь

      – Когда состоялся твой композиторский дебют? Когда ты стал зарабатывать музыкой?

      – Я играл на трубе. Сначала просто аккомпанировал, иногда, в основном во время войны, играл вместо отца, потом стал играть в римских клубах и залах. Когда я начал заниматься гармонией и композицией, я уже довольно долго работал и зарабатывал. Постепенно я стал известен как аранжировщик: тогда за пределами нашей консерватории о Морриконе-композиторе еще никто не слышал.

      Первый, кто предложил мне работу в начале пятидесятых, был блестящий композитор и дирижер Карло Савина. Он

1

Говоря «трубач», Морриконе использует не принятое в итальянском «trombettista», а устаревшее и теперь изменившее значение слово «trombista».