Конец света. Наталья Никольская

выбрасывать ненужные вещи. Дрюня, довольный, сунул нож в карман брюк.

      Артуру надоело одиночество. Он заявился на кухню в самый неподходящий момент и сказал, что ему ужасно скучно.

      Пришлось отправить Мурашова поиграть с малышом. Стоило Дрюне покинуть кухню, мой энтузиазм как-то иссяк. Мне уже надоело это гиблое и совершенно неблагодарное дело. Все равно через несколько дней ненужные вещи опять накопятся сами собой. И потом, какая уборка, если у меня болен ребенок.

      Позвоню-ка я лучше Полине еще раз. Может быть, она меня уже простила? Может быть, она пригласит меня с детьми к себе и ночевать оставит? Уж она-то сразу примет решение по поводу странного Лизонькиного состояния.

      И я набрала номер сестры. Никто не взял трубку. Неумолимая Полина бросила меня окончательно.

      Когда Лизонька проснулась в очередной раз, я поняла, что больше полагаться на судьбу и свои врачебные таланты невозможно и просто опасно.

      Мурашов, изображавший лошадку, Артур верхом на нем так и застыли. Лизонька задыхалась. Бедная моя девочка! Она судорожно хватала ртом воздух, пытаясь сказать мне что-то. И личико ее приняло совершенно неестественный синеватый оттенок. Я обняла ее за плечики, пытаясь хоть немного успокоить.

      – Потерпи, малышка. Сейчас приедет доктор. Он сделает тебе укольчик, и все будет хорошо.

      Скорая помощь приехала через пятнадцать минут. О, Господи, это ж, наверное, судьба. Передо мной стоял тот самый тип, который угостил Лизоньку конфетой.

      И уж он точно почувствовал от меня запах спиртного. Боже, как мне было стыдно! Больше никогда не буду пить.

      – Думаю, мамочка, сейчас вы не будете обвинять меня в похищении вашего ребенка. – При этом он так загадочно улыбнулся, что я едва сквозь землю не провалилась.

      Он осмотрел Лизоньку и безаппеляционно заявил:

      – Похитить мне ее все же придется. У девочки острый ларингит. Ей необходима госпитализация.

      Артур заревел белугой. Я принялась убеждать врача, что дома девочке будет лучше и комфортнее.

      – Милая мамашка, если вы не отправите своего ребенка в больницу сейчас же, то за последствия я не ручаюсь. Следующая скорая к вам может просто не успеть. Ларингит – коварная штука. У Лизоньки развился ложный круп. Это – отек горла. Через час ничто не сможет ей помочь: она просто задохнется. И все. Решайте. Если все же отказываетесь от госпитализации, то пишите расписку.

      Рыдала я, рыдал Артур. Лизонька судорожно хватала ртом воздух. Расстроившийся в конец Дрюня метался из угла в угол.

      – Господи! Если я уеду с Лизонькой, то кто останется с Артуром?

      Кирилл!!!

      Надо срочно позвонить ему.

      Кирилл тоже не взял трубку. Я одна в этом жестоком мире, наполненном такими ужасами. Нет Евгении Михайловны. Нет Полины. Нет Кирилла. Только я и Дрюня. Во всем этом страшном, готовящемся кануть в неизвестность мире.

      – Лельк, езжай с Лизонькой. Мы с Артуром не умрем от скуки. Я с ним побуду.

      Милый, славный мой Дрюня!!! Если бы не он – что бы я делала?!

      Скорая