Мэллори. Джеймс Хедли Чейз

двое поляков – Жан и Любек и трое англичан – Гаррис, Мэллори и я.

      – Понимаю, – отозвался Корридон. Такие небольшие мобильные группы были ему хорошо знакомы. Во время разведывательной работы в тылу врага он встречался с людьми подобного типа: патриоты, фанатики, они не задумываясь выполняли любое задание, любой приказ.

      – Наша группа занималась диверсиями на железной дороге. Мы все время меняли район дислокации, днем прятались, по ночам действовали. И проделали адскую работу.

      Он замолчал, его единственный глаз зажегся энтузиазмом.

      – Нашим командиром был Пьер. Человек необычайной храбрости и сообразительности. Замечательный парень! – Он посмотрел в глаза Корридону. – Исключительный человек! Я не стану утомлять вас деталями, только скажу, что ради него мы были готовы на все и без него ничего не смогли бы сделать. Он отлично разбирался в людях и знал, что кому поручить, чтобы максимально использовать наши возможности. Он вдохновлял нас на самопожертвование…

      Корридон пил виски маленькими глотками, а мысли его обратились к прошлому. Он понимал, о чем говорит Ренлинг. Корридону приходилось встречать подобных людей. Однако абсолютное самоотречение по-прежнему оставалось для него загадкой. Сам он был человеком дела, но никогда при этом не забывал собственных интересов.

      – Жанна и Пьер любили друг друга, – негромко продолжал Ренлинг. – Необходимо сказать об этом подробнее. Да, они любили друг друга, но эта любовь была необычной, не такой, о которой пишут в книгах. Их чувство было чем-то большим – слиянием двух умов и двух душ. Они составляли как бы единое целое. – Он посмотрел на свой стакан и нахмурился. – Мне трудно объяснить, хотя это очень важно. Все наши дела зависели от этих двоих, а они жили для нас и друг для друга. – Он снова остановился, как бы подыскивая слова. – И все же я не могу так рассказать об их взаимоотношениях, чтобы вы поняли, – повторил он со смущенным видом. Ренлинг скорее всего был стеснительным парнем. – Они бы умерли один за другого, если можно использовать этот штамп.

      – Ясно! – нетерпеливо бросил Корридон. – Кто-то из вас предал этого парня?

      Ренлинг внимательно посмотрел на него:

      – Я понимаю ваше нетерпение, ведь вы не знали Пьера… Но, в общем… Да, так и случилось.

      Корридон допил стакан. Теперь он представлял, о чем пойдет речь. Не первое дело такого рода…

      – Ну что же, это касается вас, не так ли? Что я могу сделать?

      – Сейчас скажу, – поспешно ответил Ренлинг. – Буду краток. Жанна, Мэллори и я попались. Мы, выполняя задание, допустили оплошность, и нас схватили. Не буду рассказывать детали… Нас привезли в гестапо. Немцам было известно, что мы принадлежим к группе Пьера. Они интересовались Пьером, только им, а нас не ставили ни во что: пока он на свободе, поезда будут взлетать на воздух. Жанна и Мэллори часто присутствовали на моих допросах. – Он потрогал свой шрам. – Я не отличался особой храбростью и кричал, когда было слишком больно.

      – В этом нет ничего особенного, – заметил