Перекресток двух полос. Оксана Алексеева

применения силы, но нет самого главного – цели, в которую можно вложить душу. И души, по факту, тоже больше нет. А я олицетворяю всё то, что ты потерял. Ностальгия, наверное.

      – Заткнись! Ничего я не потерял. И сам ты бездушный, если уж сравнивать!

      – Заткнулся. И ты бы так не орал, если не хочешь потом закрывать еще одно преступление.

      Но Захар уже на улице по пути к нетерпеливо ждущему некроманту продолжил удачно заброшенную мысль, раз уж Андрей сделался самым отстраненным, а потому и самым объективным наблюдателем:

      – Ты думаешь, я по шахматистам скучаю? В принципе, с ними иногда было весело. Но зачем они мне теперь? Доконают же своими нравоучениями и попытками меня перевоспитать.

      – Тогда иди к ним и проверь.

      – А если я их пришибу за нравоучения? Не будет ли потом еще противнее на душе или на том, что от нее осталось? Ну, если ты прав и я все еще эмоционально привязан к старым связям.

      – Тогда не ходи к ним и не проверяй.

      – Да, Андрей, твоя терапия бесценна. Рудольф! – позвал он громче. – Твой выход, заряди его как следует, чтобы у полицаев сомнений не осталось.

      Тот был рад быть полезным. Базука наблюдал за работой некроманта издали, не испытывая притом закономерного восторга от скорого разрешения прошлых проблем. Ведь ту девушку, студентку Надю, он не убивал – ни в первый раз, ни во второй. И проблемы оттого ему будто до конца не принадлежали, чтобы в них прямо с потрохами вовлекаться. Труп с тележки встал, обернул голые бедра простыней и очень бодро побежал в сторону. Он сделает все как надо. А канцелярская работа еще некоторое время займет, потому недельку лучше побыть в тени.

      Тень же привлекательнее в подпольном казино и без надоевшей рожи.

      – Ты куда собрался? – некромант пытался контролировать каждый его шаг. – Новое дело?

      Захар выдал заготовленную отговорку:

      – Я знаю, где у отца склад оружия. И денег у него в сейфах, как в банке. С него и начнем.

      – Мы объявляем войну старшему Бойкову?! – обрадовался Рудольф. – Вот это размах!

      – Не вы, а я. Схожу на разведку боем. А ты пока набирайся сил.

      Войну отцу объявить было можно, конечно, но глупо. Базука и без всяких способностей столько о нем знал, что мог и посадить, и подставить. Но с раннего детства в Максима Валерьевича верил как в несокрушимого Зевса – и битва с тем точно не будет простой, он даже за две секунды до смерти сможет полгорода расхерачить и за собой утащить. Такую родню можно оставить на потом, когда их команда хоть какой-то броней обрастет.

* * *

      В казино же было хорошо: густо, шумно и дымно – самое оно для отвлечения мыслей. За первым же карточным столом Захар понял, что не ошибся.

      – Какая-то лажа сегодня приходит, – признался игрок справа.

      Следующий по кругу судорожно вздыхал:

      – Бубновый туз, бубновый туз…

      Последний зажал ладонью рот, но в нее же пробубнил:

      – Блефуют, сволочи. Но я все-таки скину…

      И вот при таком раскладе Захару