Чужой в доме. Наталья Аверкиева

нашей квартире, какой показывают в тех передачах. Однажды мы даже хотели пригласить к нам съемочную группу, чтобы они превратили моё «логово ведьмы» в комнату настоящей девушки, но, узнав, что нужно куда-то уехать на несколько месяцев, вывезти всю мебель и проделать другую подготовительную работу, решили, что и без ремонта у нас красиво. Съезжать нам с мамой было решительно некуда, да и мебель жалко. Мало ли, что они там нам наконструлят эти вау-дизайнеры, буду я потом на полу спать под балдахином. Ну их. Так я и не стала звездой экрана. Во-вторых, мама совсем не фанат идеальной уборки. Нет, у нас дома, конечно, чисто, ну или относительно чисто, но не так чтобы идеально чисто. И уж тем более ради «идеальной чистоты» мама не встанет в семь утра в субботу. Таким образом, всё указывало на то, что это сон.

      – Варвара! Вставай! Нам надо идеально убраться! – пихнула меня мама, как бы доказывая, что происходящее все-таки сном не является.

      – А сколько времени-то? – на всякий случай уточнила я. Вдруг уже обед, и я все проспала.

      – Без пяти семь.

      – Вечера?

      Мама посмотрела на меня так, словно сомневалась в моем душевном здоровье.

      – Вставай. Завтрак почти готов. Твоя любимая манная каша. Банан себе сама порежешь.

      Я даже второй глаз открыла, чтобы убедиться, что это не сон. Манка никогда не была моей любимой кашей, мама ее готовила раз в столетие в буквальном смысле этого слова. А уж про банан…

      – А что случилось? – тревожно смотрела я на нее.

      – Завтра к нам дядя Костя переезжает. Надо идеально убраться, купить продуктов…

      – Какой еще дядя Костя? – нахмурилась я.

      – Обыкновенный.

      – Что значит переезжает? Насовсем?

      – Там видно будет.

      – Это ты для этого купила новую кровать взамен старого дивана? – спросила я, вспомнив, как неделю назад грузчики корячились в узких коридорах нашей квартиры с огромным основанием.

      Мама глянула сердито и строго рявкнула:

      – Я сказала, вставай!

      Пришлось вставать.

      У нас с мамой никогда не было близких отношений, какие показывают по телевизору или о которых рассказывают в романах. Мама никогда не рассказывала о своих делах, друзьях и увлечениях. Про личную жизнь я вообще молчу. Я не знала, с кем она встречается, есть ли у нее мужчина, насколько они близки. Она никогда никого не приводила домой, поэтому заявление о каком-то дяде Косте, который не просто придет к нам знакомиться, а аж переедет жить, меня шокировало. Что еще за дядя Костя? Зачем он нам? Никакой дядя Костя нам не нужен.

      Завтракали мы в полной тишине. Мама читала книгу. Я глазела по сторонам, оценивая масштаб предстоящей уборки на кухне. Хоть бы потолок не заставила мыть… Мы живем чуть лучше, чем бедно. Про таких, как я, обычно говорят – чистенько и бедненько. У нас нет шикарной мебели, на окнах не висят богатые гардины, обои старые и местами засалены. Ремонт мои тогда еще родители делали лет двенадцать назад (я не помнила этого момента), поэтому и стены у нас все еще оклеены «модными» лет сто назад прорезиненными обоями с блестящей поверхностью. Такой интерьер способен заинтересовать только киношников для съемок своих почти исторических фильмов.

      – Нам бы ремонт сделать, – словно прочитала мои мысли мама.

      – Да, – кивнула я. – А что за дядя Костя? Ты не говорила о нем.

      – Он хороший человек.

      – Сколько вы встречаетесь?

      – Достаточно, чтобы уже узнать друг друга.

      – Ты собралась замуж?

      – Пока мы решили так пожить.

      – Пожить или повстречаться?

      – Пожить. Он недавно развелся с женой и теперь ему негде жить. У мамы – не вариант. Мужчина в сорок лет не должен жить с мамой.

      – Прекрасно, – процедила я. – Теперь я не смогу выйти на кухню в трусах, а в туалете мне придется запирать дверь?

      – Да. Я буду тебе признательна, если ты не будешь ходить по квартире в трусах. Теперь с нами будет жить мужчина.

      Меня это взбесило! Он еще не переехал, а уже диктует свои порядки и правила!

      – Вообще-то, это моя квартира, и я буду ходить в ней так, как считаю нужным! – заявила я, резко поднимаясь.

      Мама посмотрела на меня так, словно я плюнула в ее чашку с кофе.

      – Если тебя что-то не устраивает в моей, – выделила голосом, – квартире, то можешь проваливать.

      – Ну и свалю! – ответила я и ушла в свою комнату, громко хлопнув дверью.

      – И не забудь убраться у себя! – прокричала она мне в спину. – Я не хочу, чтобы он думал, что у меня дочь – свинья!

      Я сжала губы. Хотелось ответить, что у меня не грязь, а творческий беспорядок, что я тоже устаю в школе, и вообще идеальный порядок – это первый признак психического нарушения, которое врачи называют ананкастическим расстройством личности, а у меня-то всё в порядке с личностью, и я не расстраиваю ее своим порядком.

      – А я вся в мать, – тихо огрызнулась я и начала