Баронесса из ОГПУ. Хачик Хутлубян

А большевики греха не боятся, потому что в Бога не верят.

      – А вы верите?

      – Конечно.

      – Поэтому помогли мне и спасли жизнь брату?

      – Можно и так сказать, но вряд ли, – неопределенно пробубнил Василий, слегка смутившись. – А где работники мастерской? Почему они не помогли своему хозяину?

      – Когда пришли трое хунхузов, они испугались и убежали.

      – Хунхузы? Плохо дело, – произнес он и подумал: «Не очень-то походили они на хунхузов. Уж больно быстро убежали. Что-то здесь не вяжется».

      – Брат говорит, когда хунхузы угрожали ему, они приказали не заправляться больше на советской заправке. А то его мастерскую сожгут. Еще сказали, что в ближайшее время, в среду, 20-го числа, прогонят с вокзала всех русских начальников, а их здание полностью разграбят. Кто захочет вернуться назад, того убьют.

      – Акция устрашения? Это все хунхузы сделают?

      – Да. Они и русские. Вы слышали про братство русских? Организация такая есть.

      «Что за черт? – подумал Суворов. – Какие-то китайцы на весь Харбин трезвонят о проведении диверсии, и даже день ее проведения называют. И это – операция, которая строго засекречена? Вот вам и господин Хольмст, который является ответственным за ее проведение. И куда это все годится»? Суворов посмотрел на часы, он уже хорошо опаздывал на инструктаж с Перовым. Это было завершающее занятие.

      – Что ж, мне пора, – сказал он, глядя на молодую китаянку. В этот миг она еле уловимым движением сунула ему в карман пиджака маленький кусок бумаги. Уже в машине, когда Василий ехал на встречу с Перовым, он достал клочок и развернул его. На нем был написан номер телефона и имя девушки – Ай – что по-китайски означало – любовь.

      Когда автомобиль Суворова скрылся из вида, брат повернулся к сестре:

      – Ай, ты что сунула в карман этому русскому?

      – Номер телефона, по которому он может мне позвонить, Юн.

      – Надеюсь, он к тебе будет обращаться по фамилии – госпожа Линь?

      – Нет, я написала ему свое имя.

      – Но это верх неприличия. Он подумает, что ты намекаешь ему на физическую близость.

      – Перестань, Юн, у русских принято обращаться по имени. Это у них считается нормальным.

      – Не могу согласиться. Мы в Харбине и не можем пренебрегать своим укладом. Если мужчина называет чужую женщину, а тем более девушку, по имени, значит, намекает на то, что между ними была непристойная связь. Или же хочет ее оскорбить.

      – У меня было задание войти в доверие к русскому, расположить его к себе и сообщить при твоей помощи информацию, которой он должен поверить. Как думаешь, удалось нам это?

      – Кажется, да.

      – Вот и хорошо.

      – Но он едва не пристрелил наших ребят.

      – Кто же думал, что он такой резкий?

      – Да. Его должны были избить, связать, а тебе только и осталось бы выстрелить в воздух из своего дамского пистолета, «разогнать» нападавших и «выручить» его.

      – А вместе мы нашли б