Под стук колес. Наталья Никольская

сеанс. Обычно я прошу раз в десять меньше, да и то всегда ужасно стесняюсь, словно милостыню выпрашиваю. Да еще неизвестно, может, ей и сеанс никакой не требуется. Так, блажь просто.

      Марина совала мне деньги, я сопротивлялась.

      – Бери, бери! – шипела она. – Чтобы все заметано было!

      Я нехотя взяла купюру, думая о том, что завтра верну ее протрезвевшей девушке.

      – Спокойной ночи! – крикнула я ей и поспешила в свое купе.

      Фу-у-ух! Нет уж, не нужны мне такие посиделки. Черт меня понес туда! Теперь еще завтра деньги отдавать. Как подойти-то? Неудобно. Ей наверняка будет стыдно за сегодняшнее поведение. Хотя чего там стыдиться? Работа, действительно, собачья. Я не буду ей ни о чем напоминать. Просто подойду и отдам деньги. С этими мыслями я и уснула.

      Наутро оказалось, что Марине нисколечко не стыдно. Более того, она не забыла о вчерашнем разговоре. Утром приведшая себя в божеский вид проводница бодро шныряла по вагону, заглядывая в каждое купе и сообщая, что подъезжаем через полтора часа.

      Увидев меня, она подмигнула заговорщицки. Я вышла в коридор.

      – Вот мой адрес, – сунула она мне в руку записку и скрылась. Я осталась стоять в коридоре. Черт! Она что, забыла про деньги? Или все-таки считает, что я должна их взять? Но ведь мне пока не за что их брать! Как же их вернуть? Больше я не смогла поймать Марину в момент, когда она одна. Все время около нее кто-нибудь терся.

      Я вернулась к себе и стала потихоньку собираться. Скоро подъедем, нужно быть готовой.

      Поезд подошел к тарасовскому перрону минута в минуту по расписанию. Я подивилась про себя такому, взяла багаж и поспешила к выходу.

      Встречали меня Полина с Павлом. Кирилл, мой бывший муж, с которым в последнее время мы снова начали жить вместе, уехал в командировку по своим коммерческим делам.

      Павел взял у меня вещи, Полина кинулась мне на шею, зацеловала и принялась расспрашивать про отдых на море, задавая сразу целую кучу вопросов.

      Я не успевала и целовать ее и отвечать на них. Наконец, Полина отпустила меня и отошла на шаг.

      – Загорела-то как! – восхищенно произнесла она. – Паш, ты только посмотри! Ольгу-то прямо не узнать.

      – Отлично выглядишь, – улыбнувшись, сказал Павел.

      – Ну, пойдемте, – потащила нас за собой Полина.

      Мы прошли в машину Павла и поехали ко мне.

      – Детей я брала в прошлые выходные, – сообщала мне тем временем Полина, – а Ираида Сергеевна брала в позапрошлые. А так они все время у бабушки.

      Ираида Сергеевна – это наша мама. Но почему Полина называет ее по имени-отчеству – это отдельный разговор.

      Дело в том, что мама никогда не была для нас близким человеком. Таким человеком была для нас бабушка, Евгения Михайловна, у которой мы и воспитывались. А мама как увлеклась со времени развода с отцом устройством своей личной жизни, так и продолжает до сих пор.

      Ее контингент – молодые мальчики от двадцати до тридцати, рост от метр восемьдесят, сложение спортивное, профессия – альфонс. Ну, не всегда, конечно. Надо