Соблазн для демона. Ольга Шерстобитова

мы ругались! Причем, если так подумать, причину ссоры никто из нас двоих вспомнить уже не мог. Только летели мои расписные глиняные горшки в сторону наглой ухмыляющейся рож… лица демона, да сыпались проклятья.

      Тарнх, зараза такая, уворачивался, обладая какой-то изощренной способностью уходить от ударов.

      – Ну знаешь, – возмутился он, когда посуда закончилась, и я подобралась к ведру с золой, – это уже слишком!

      Мгновение – и Тарнх оказался рядом, откидывая подальше ухват, за который я успела взяться, решив оставить золу – как самое последнее средство для борьбы с демоном. Поди такого красивого его и черти испугаются!

      Запыхавшаяся, злая, уставшая я прислонилась к стене. Тимофей, мой ручной ворон, осторожно выглянул из-за печи, где прятался последние два часа, пока мы с принцем громили мою несчастную старую избушку, укоризненно каркнул.

      – И как он тебя терпит! – ехидно заметил Тарнх. – С таким-то взрывным характером.

      – Пошел вон! – велела я, применяя магию и открывая взмахом руки дверь.

      Демон, предсказуемо, не послушался, притиснул меня к стене, закрыл собой весь мир. Страшно почему-то не было. И у меня характер, я же ведьма, и у него… темперамент. Я бы удивилась, если бы мы не сцепились. Нам же только повод дай. Любой.

      Тарнх рыкнул и, уже не скрываясь, явно наглея, прижался сильнее, опаляя дыханием щеки.

      Демонюга проклятый! И похоже, не одна я почувствовала странное наше странное притяжение друг к другу еще там, на поляне. Впрочем, демоны все такие… любвеобильные, как я слышала. Удивляться, что уже оказалась в руках Тарнха и с трудом соображаю, не стоило бы.

      В его глазах пылал огонь, грозя меня испепелить. За спиной неожиданно появились черные крылья, похожие на те, что имелись у летучей мыши, а фигуру стал окутывать дым.

      – Ты что творишь! – возмутилась я, чувствуя, как крылья поднимаются выше, создавая своеобразный купол, и вокруг расползается темнота. Подозрительно уютная, невыносимо прекрасная, наполненная жаром.

      – Сама напросилась, – прошипел он.

      – А нечего доводить!

      Мой голос напоминал комариный писк, но сдаваться я не собиралась.

      Тарнх склонился ниже, снова обдавая теплым дыханием и не спуская с меня глаз. Пронзал взглядом, зачаровывал, сводил с ума… Нас обоих окутывал какой-то странный невидимый огонь. Он ощущался языками пламени, обжигал, вызывая бурю противоречивых чувств. Неизведанных, новых, опасных. И единственное, чего мне хотелось… призвать ледяной дождь, что я и сделала.