Бандит-5. Принц. Евгений Щепетнов

девушки – молоденькие, в высшей степени милые, и это при абсолютной, чеканной красоте. Амаст прекрасно знал, что в Империи нет некрасивых женщин из богатых семей. Любая женщина, у которой есть деньги, может сделать себя невероятной красоткой, от которой взгляд отвести невозможно. Но было и одно «но» – женишься на такой, а ребенок родится не от этой красотки, а от той уродины, какой она была до переделки ее тела.

      Амаст помнил несколько скандалов, когда отцы новорожденных обвиняли своих жен в том, что те нагуляли ребенка от какого-то любовника-урода. Потому что этот ребенок был похож на кого угодно, но только не на своих родителей. Потом оказывалось, что молодая жена «забыла» сообщить своему будущему мужу, что изначально родилась косоглазой и хромоногой, и что только лишь усилия мага-лекаря сделали ее тело совершенным.

      Кстати, все эти скандалы были погашены в зародыше, когда семья девушки обещала отцу дитятки, что за свои деньги сделает из этого маленького уродца человека совершенной красоты.

      Амаст слышал об этих скандалах от своих бывших учеников, которые служили телохранителями у богатых господ, и само собой – мимо их ушей не проходило все, что происходило в доме. Ученики время от времени его навещали, и зная, что он никому их не выдаст – со смехом делились последними новостями светской жизни столицы. Зачем? Им – интересно поделиться смешной историей с близким человеком, ему – потому что держа руку на пульсе светской жизни, легче вести свой бизнес. Информация лишней не бывает.

      Так вот эти девушки точно не были «сделанными». Амаст видел это по некоторым лишь ему известным признакам. Ну, например – они не были совершенными. Их лица слишком милы, слишком, явно молоды, чтобы быть сделанными. Те, кто вышли из-под рук мага-лекаря совершенны настолько, что кажутся вырезанными из мрамора статуями. Слишком гладкая кожа, слишком ровный нос, без намека на курносость (а самая маленькая слегка курноса, из-за чего очень и очень мила). Грудь у сделанных девиц как на подбор – одного размера. У этих рубаха на груди оттопыривается – у кого больше, у кого меньше. Ну и все в таком духе – надо быть очень наблюдательным человеком, чтобы это заметить. Заран таким был.

      Девушки смотрели на ворка с обожанием, и Амаст поставил бы сто золотых против статера, что они за него просто убьют. И это тоже было удивительно. Ну ладно, красивый парень, но чтобы так?! Чтобы смотреть как на бога?! Это даже неприлично.

      А потом ворка попросили сыграть и спеть, и оказалось – у них очень сильный, с небольшой хрипотцей голос. Настоящий голос, который летит, вибрирует, а не какой-то там речитатив, которым «поют» трактирные музыканты. А как он играл! Это был настоящий профессионал, лютня в его руках пела, страдала, смеялась, любила! Так что подавальщица Амасту не врала.

      А потом Заран убедился, что не врала она и в другом. Он досидел до тех пор, пока эта четверка собралась на выход, и с интересом наблюдал, как один парень и три девчонки, пьяные почти до бесчувствия, валяли по земле здоровенных