Победителей не судят. Владислав Колмаков

рупор и громко поинтересовался:

      – Кто и по какому делу следует в гавань города Эфес?

      – Ах, Клид! Неужели не узнаешь ты своего родича? Пора тебя на берег списывать, зрение твое, видать, совсем плохим стало? – весело прокричал в похожий рупор купец и помахал ему рукой.

      – О боги! Да это же Афинагор! Мы ведь тебя ждали еще три дня назад. Уже думали, что что-то с тобой случилось, – радостно завопил мужик, которого Афинагор обозвал Клидом.

      – А оно и случилось! – махнул рукой в сторону пиратской диеры купец.

      – Ты где добыл такого красавца? – удивился Клид, разглядывая трофейный корабль.

      – Это долгая история. Я ее тебе поведаю во время ужина за кубком вина, а теперь одолжи нам с десяток своих гребцов. На парусе, конечно, хорошо идти в открытом море, а вот в гавань Эфеса входить просто пытка. Слишком уж вход тут узкий и длинный, то ли дело гавани в Афинах или в Карфагене. Вот там о торговых людях думают, а в Эфесе все никак не могут решиться расширить вход с моря! – проорал в ответ Афинагор, сорвав голос до хрипоты.

      – Не ворчи! Сейчас получишь гребцов. Родичи же должны помогать друг другу, – успокоил его Клид и начал отдавать какие-то команды экипажу своего судна.

      Корабль эфесцев медленно подошел и пришвартовался к борту купеческого судна. Клид и еще три человека поднялись на борт купца. После радостных рукопожатий и объятий Афинагору пришлось рассказать краткую версию своих приключений. После чего он представил Саню и Деметрия, как своих спасителей. Услышав это, Клид – шумный, коренастый бородатый мужчина средних лет – обнял их и сказал, что дом Арсифантидов в большом долгу перед ними. Афинагор тут же вклинился в разговор и, представив Клида как своего племянника, заявил, что свои долги он сам в состоянии отдать, и скоро его спасители в этом убедятся. Клид поднял руки в жесте шутливой капитуляции и подтвердил, что его дядя всегда отдает свои долги. Потом Громову и Деметрию были представлены спутники Клида (сам Клид был капитаном корабля), оказавшиеся помощником капитана Лукофоном, начальником гребцов Ахеем и начальником морских пехотинцев Фарнасом. Затем по знаку Клида на борт купеческого и пиратского кораблей перешли по восемь гребцов, и корабли наконец двинулись на веслах в гавань Эфеса.

      Город не поражал воображение. Дома были в основном каменные, одно- и двухэтажные с плоской крышей; хотя на холме, возвышавшемся над портом, виднелись строения посерьезней, напоминавшие какие-то храмы или дворцы. В древнегреческой архитектуре Саня был не силен. Высокая каменная стена вокруг города тоже не была похожа на Великую Китайскую стену, но уважение внушала. Удивила также толстенная цепь, которая перегораживала вход в гавань. Сейчас она была опущена, но, по словам Деметрия, на ночь ее натягивали, чтобы вражеские корабли не ворвались в город.

      – А что, сейчас Эфес с кем-нибудь воюет? – спросил Саня, услышав про это.

      – Да тут всегда кто-нибудь с кем-нибудь воюет. А