Политическая наука №3/2011 г. Современная политическая социология. Сергей Патрушев

политики – от преимущественно философского и / или институционального анализа к исследованиям политики как политического курса (policies). Как отметил Дж. Уилсон, «кто правит?» – это интересный и важный вопрос. Однако еще более интересным и важным представляется вопрос «какая разница в том, кто правит?». При этом изучение результатов политической деятельности и последствий принятия тех или иных решений помогает лучше объяснить и саму структуру власти, поскольку оба аспекта тесно взаимосвязаны. Наконец, имели место и прагматические мотивы: исследования власти требуют существенных ресурсов, а те, кто ими обладает и финансирует исследователей, более заинтересованы в изучении практических аспектов и возможных социальных изменений, и их, разумеется, меньше волнуют проблемы демократической теории и методологии социальных наук [Hawley, Wirt, 1974, p. 260].

      Данная проблематика получила дальнейшее развитие в современных моделях исследования власти в городских сообществах – теориях «машин роста» и «городских режимов» [см.: Ледяев, 2005, c. 5–23, 2008, с. 32–60]. Расширение проблемного поля исследования власти в значительной мере было связано с использованием более объемного концепта власти. Еще в 1980-е годы основатель теории «городских режимов» К. Стоун предложил расширить концепцию власти, включив в нее некоторые новые аналитические конструкты. Он полагал, что для многих исследователей власть символизировала лишь один из видов отношений, связанных с возможностью одних индивидов и групп осуществлять контроль над другими индивидами и группами. Однако «парадигма социального контроля» упускала из виду некоторые важные проявления феномена власти. Стоун предложил схему, в которой выделяется три измерения власти, имеющие некоторые очевидные сходства с многомерной концепцией власти С. Лукса [Lukes, 1974] и его последователей.

      1. Командная власть имеет место в случаях открытого конфликта, где властные отношения асимметричны и один актор явно доминирует над другими. Если акторы находятся в состоянии открытого конфликта, но не имеют достаточных ресурсов для доминирования, то они могут начать торг. В этом измерении власти различие между доминированием и торгом обусловлено степенью асимметрии властных отношений.

      2. Интеркурсивная власть связана с формированием коалиций. Акторы с взаимодополняющими типами ресурсов и / или обладающие командной властью в своих сферах вступают в переговоры для выработки условий кооперации. Кооперация позволяет им достичь целей, которых они не могут достичь самостоятельно. «Интеркурсивная власть – это способствующая (enabling) власть – “власть для”; она отличается от доминирующей власти или “власти над”, представленной командной властью» [Stone, 1986, p. 82–83].

      3. Экологическая власть представляет собой способность субъекта обеспечить сохранение благоприятных институциональных правил социального взаимодействия. Как отмечает Стоун, это в некотором смысле «амальгама» указанных выше форм власти; она возникает на основе обладания ресурсами