Герцог Борджиа н-ской губернии. Наталья Никольская

поинтересовалась Валандра.

      – На бокале? – Мамедов озадаченно воззрился на нее, – а вот про бокал-то я ничего и не узнал, – протянул он, виновато глядя на начальницу.

      – Очень плохо, – констатировала она, – ладно, давай, рассказывай дальше.

      – В общем, следствие, я думаю, будет не долгим, – продолжал Мамедов, но его голос звучал уже не так уверено – он явно был сбит с толку вопросом Валандры.

      – А что по этому поводу говорит сам подозреваемый? – задала она новый вопрос.

      – Отпирается. Заявляет, что он ничего не знает. Что находился в момент убийства совсем в другом месте, правда, отказывается говорить, где именно. Уверяет, что не видел этой девушки уже больше месяца и ничего о ней слышал. Но следователь в его виновности не сомневается, он уверен, что скоро ему удастся выбить из Зубова правдивые показания.

      – А как Володя объясняет присутствие в его квартире девушки, с которой он прервал всякие отношения?

      – Никак. Он говорит, что понятия не имеет о том, как она там очутилась.

      – Может, у нее оставались ключи?

      – Зубов клянется и божится, что у нее не могло быть ключей – их отношения не были такими близкими.

      – Но кто-то же назвал пароль?

      – Зубов не может или не хочет ничего объяснять. Настаивает на том, что он ничего не знает, ничего не видел и дома не находился.

      – Понятно, что еще?

      – В сумочке девушки нашли пейджер, связались с «Тарасовской пейджинговой связью», выяснили, что ее услуги оплачивались медицинской клиникой, вот ее название и адрес, – Алискер протянул Вершининой листок.

      – Это все? – спросила она.

      – Нет, еще вот что, – Мамедов протянул Вершининой несколько фотографий, – вот эта девушка – выпросил на пару часов, – объяснил он.

      Валандра внимательно вгляделась в изображение. С фотографической карточки на нее смотрела молодая, красивая брюнетка с длинными распущенными волосами. Одета очень ярко, даже, по мнению Вершининой, несколько вызывающе. Фотографии, сделанные криминалистами, запечатлели девушку, полулежащей на диване, ее ноги стояли на полу и одна рука неловко свесилась вниз. С первого взгляда на фотографию можно было определить, что снимали труп.

      – Эффектная девушка, – заметила она.

      – Это точно, – горячо подтвердил Алискер – неизменный любитель и тонкий знаток женской красоты.

      – Но по-моему, слишком кричаще одета, – продолжала оценивать ее Валандра.

      – Вы находите? – Мамедов подошел к ней поближе и склонился над фотографией. – Пожалуй, вы правы. Но все равно, жалко, что такую красавицу убили.

      – Жалко, что вообще человека жизни лишили, и неважно, красавица это или невзрачная пожилая тетенька.

      Мамедов с готовностью закивал головой, соглашаясь со словами Валандры. Он, как никто другой, знал о ее пристрастиях к нравоучительным сентенциям. Это была одна из немногих слабостей Вершининой, которой, впрочем, она предавалась нечасто, да и то лишь в кругу своих непосредственных подчиненных.

      – Что