Дозоры: Последний Дозор. Новый Дозор. Шестой Дозор. Сергей Лукьяненко

явным облегчением Брюс рванулся обратно. Так рвется из смертельных глубин задыхающийся ныряльщик.

      А я стал искать на песке свою тень.

      Она есть. Я не могу не отбрасывать тени. Я ее обязательно найду.

      Иначе случится что-то страшное.

      К примеру – восстанет из мертвых Мерлин. И на помощь Ночному Дозору Эдинбурга, уже понесшему тяжелые потери, придет зеркальный маг. Тот, кто вопреки всему сохранит равновесие.

      Фокусник Егор.

      И это будет ослепительный миг его славы – прежде чем он сгинет, растворится в сумраке, будет выброшен в ничто безжалостной волей изначальных Сил.

      Нам же не привыкать использовать людей?

      Я зарычал, делая шаг вперед. Эту тень надо искать не на песке. Эта тень – во мне самом.

      Меня хлестнуло ледяным ветром – и я вывалился на пятый слой сумрака.

      Лицом в зеленую траву.

      Дул порывистый холодный ветер. Солнечный свет сочился сквозь плывущие по небу фиолетовые облака – тяжелые, будто снежные. Холмистая равнина, поросшая колючей высокой травой, тянулась до горизонта. Где-то вдали грохотал гром и били молнии – били наоборот, из земли в небо, в фиолетовые тучи.

      Я поднялся, сглотнул – у меня заложило уши. Обычное давящее ощущение сумрака, наползающая слабость, желание побыстрее выйти в реальный мир исчезли. Пятый слой оказался энергетически сбалансирован. Когда глаза привыкли и я присмотрелся, то стало понятно, что краски вокруг все-таки не совсем живые. Трава зеленая – но бледная. Облака скорее сизые, чем фиолетовые. Даже молнии какие-то притушенные, не обжигающие сетчатку глаза.

      Но все-таки… Здесь, похоже, можно жить.

      Я огляделся. И в примятой траве увидел Стража.

      Это был голем – существо, сотворенное из глины и оживленное магией. Штука редкая, давным-давно никем не производимая. Средневековый робот, которого порой пытались приспособить к труду, но чаще создавали для охраны.

      Вот только классический голем походил на глиняного человека и оживлялся посредством рун, вложенных в специальное отверстие (тут чувство юмора у магов обычно падало ниже плинтуса).

      А этот голем был змеей. Что-то вроде глиняной анаконды длиной метров десять, толщиной с торс взрослого человека, причем хищно оскалившиеся головы были с обеих сторон змеи. Шкура – красновато-серая, будто плохо обожженный кирпич. Глаза голема были открыты… и вот глаза меня испугали больше всего. Они были совсем как человеческие.

      Впрочем, почему «совсем как»? Если голема делал Мерлин…

      Ровно посередине туловище змеи утончалось, в нем была небольшая, с ладонь, выемка. И вот в этой выемке лежал серый квадратный камень с полустертыми кельтскими письменами.

      Да, странный голем. Руна его не оживляла, а убивала.

      Или скорее обездвиживала – судя по злобному блеску в глазах.

      Я еще раз огляделся. Кроме меня и неподвижного голема – никого. Грабитель могил ушел глубже.

      Ну-ка!

      Вызвав из памяти боевые заклинания, все самое мощное, что мне довелось узнать и на что хватало сил, я подвесил их на быстрое применение. Надо быть готовым в любую секунду