Доктор 3. Семён Афанасьев

то слово, – кивает Сериков. – Но он честно сказал: ему его кресло дороже, чем наши шкуры. Да спасибо и за это, что предупредил. Я подумал, что делать. Кого знал из друзей отца – перезвонил всем, никто не в курсе. Подчинённые – овцы, сами не знают. Потом подумал, что за тебя крутая контора вписывается, и решил: может, ты что-то присоветуешь. За себя не боюсь, маманю жалко…

      – Ситуацию уяснил. Серый, а с чего ты решил, что мне это всё будет интересно? И что я за тебя впишусь после всего, что между нами было?

      – Решил рискнуть, – искоса бросает на меня взгляд Серый. – Мне всё равно терять нечего.

      – Тогда гони подробности, – я вижу, что он чего-то не договаривает и колеблется.

      – Да это почти всё. Чтоб ты понимал: батя, да и менты вообще, ничего не возили, не продавали, сами ни к чему руками не прикасались. Они просто НЕ РЕАГИРОВАЛИ на оперативную информацию, когда засветка по блатхатам шла.

      – Что?

      – Ну, когда приходила инфа, что с такого-то адреса идёт торговля. Есть список. Вернее, был… «Своих» адресов, на которые и не ездили. До поры до времени. Ну, разве когда палки нужны, но и тогда барыги сами говорили, кого брать. Чужих, конечно, давили.

      – Ещё что?

      – Отец кому-то из чекистов точно долю заносил. Сто процентов. Вот если бы их найти, чтоб они просто с ним переговорить могли: деньги от барыг на счета юрлиц приходили, потом отец их распределял, в основном наверх. Получается, менты дури даже не касались. Только деньги…

      – Откуда ты всё знаешь в таких подробностях?

      – Так батя начальником райотдела для отвода глаз был. Ему уже при мне только за последние два года раза три генеральскую должность предлагали – начальником управления по области. Только переезжать надо было, он поэтому отказывался. И этот замнач управления города, что приезжал. Он только формально босс. На самом деле, делал, что батя говорил. Батя его на это место и двинул, но в МВД это не секрет… Кому надо – все в курсе…

      Сериков наливает ещё стакан заварки, заваренной мной за время его эмоционального рассказа, и говорит, глядя на меня коровьими глазами:

      – Стессель, а что за контора тебя стережёт? Им можно сдаться? Или хотя бы чтоб маманю под крыло взяли?

      – Сходу не скажу. Давай так. Спать могу у себя постелить, есть комната. Мне до утра нужно время. Где ночуешь?

      – У тебя точно нет – у меня мать дома одна, в таком состоянии. Давай тогда я до утра жду? Потом маякнёшь как-нибудь?

      – Договорились.

      Провожаю Серого до двери, закрываю за ним дверь и сажусь думать. На первый взгляд, всё ясно, но тут ставки, судя по всему, гораздо выше, чем всё, с чем я сталкивался раньше.

* * *

      Раздумываю недолго.

      В принципе, проблема делится на две части: физическая охрана самого Серого и его матери на то время, пока будет идти разбирательство. И инициация самой их защиты. Поразмыслив пару минут, понимаю, что первое без второго смысла не имеет. Пока я размышляю, как по заказу, звонит телефон. Бахтин,