Прощеное воскресенье. Олег Лазарев

За окном было темно и ничего не видно, лишь люди да предметы отражались в его толстом, местами поцарапанном, стекле. Он поглядел на отражение соседа, а потом перевел взгляд на него самого. В его лице он сразу выделил широкий подбородок, придававший ему мужественность и особенную выразительность, а также живые глаза, глубоко посаженные под навесом густоватых бровей. Весь облик молодого человека являл собой добродушие, простоту и открытость.

      – Домой?

      – А?!

      – Домой, говорю, едешь? – громче повторил мужчина.

      – Не-ет… – улыбнулся парень, – на работу.

      – Дивно! Все в Москву работать едут, а ты из Москвы… Сейчас же праздники.

      – Вот в праздники и начнем.

      – Молоде́ц…

      – Вообще ужасно не люблю я вот так опаздывать, как сейчас. В беготне жить не успеваешь.

      – Согласен…

      Михаил вновь перевел взгляд на окно – так, в молчании, он переждал время. Наконец, сняв часы и положив их в боковой карман брюк, он поднялся со словами:

      – Парень, не знаю, как тебя зовут…

      – Павлом.

      – Приятно… – Михаил начал забираться на свою верхнюю полку. – Интересный, должно быть, ты человек, Павел. Может, еще встретимся когда-нибудь. После…

      – А Вы-то куда едете?

      – С Родиной прощаться.

      – А-а, – промычал Павел. – Уезжаете куда-нибудь?

      – Далеко, – ответил мужчина.

      – Ясненько. Тогда спокойной ночи.

      – Да… – вздохнул он. – Спокойной ночи, – и скрылся за темно-коричневой полкой.

      Поезд плавно постукивал колесами…

      II

      По прибытии в N, ранним утром, пассажиры поезда разбрелись кто куда. На улице еще было темно, когда Михаил, поглядев расписание автобусов, расположился на деревянной скамейке в зале ожидания. Народа кроме него там было четыре человека.

      Щелкнув замком, он раскрыл портфель – единственный свой багаж. Достав оттуда потрепанную, с грязно-желтыми разводами, книгу, и несколько плотно исписанных формулами листов бумаги, он погрузился в изучение. Иногда, не отрывая мысли, он смотрел несколько секунд в сторону, а затем вновь переводил взгляд обратно.

      Миновало около часа. Начали уходить первые автобусы, и в зале настало заметное оживление. К освещенной двумя лампами вокзальной кассе подошел резко, при каждом своем шаге, покачивающийся мужчина. Он просунул в окошко паспорт в какой-то неприметной темно-синей обложке, и твердо сказал сидевшей там женщине:

      – Мне просто деньги.

      – Мужик, ты что, заблудился?! – послышался бойкий окрик с другой стороны окна кассы.

      – Мне перевод получить нужно.

      Мужчина был среднего роста, и большой глубокий шрам на его левой щеке мгновенно бросался в глаза.

      – Здесь автовокзал, мужик… – осудительно выговорила женщина. – Иди, проспись.

      Он молча забрал паспорт и поковылял к выходу.

      – Это Колька, бедняга, – повернулся к Михаилу сидевший рядом рыбак с большой бородавкой под глазом. – Десять лет за кражу