Однажды в Лигурии. Рецепты гедониста. Лидия Давыдова

так, писала в бреду ерунду разную. – Саша попыталась засмеяться, но издала лишь хрип.

      Люба взяла листок и принялась вчитываться.

      – Саша, как здорово, это же шедевр!

      – Тоже скажешь, шедевр, не преувеличивай, – хмыкнула Саша.

      – Да ладно тебе, красиво же очень, – Люба перечитала строки вслух, – так поэтично…

      Саша прищурилась.

      – Ты спрашивала меня о мечтах?

      Саша молча встала, подошла к серванту, достала из верхнего ящика небольшую коричневую тетрадку. Грустно улыбаясь, положила к себе на колени.

      – Когда я дочитала всю француженку Саган, то записала в своем дневнике то, как хочу жить. – Саша замолчала.

      – Ну и что? Что ты там написала? – торопила Люба.

      Саша открыла на первой странице и протянула дневник. Подруга зачитала вслух:

      – Я писатель, и я живу у моря.

      Люба удивленно посмотрела на Сашу.

      – Как видишь, это просто глупые детские мечты, я не писатель и живу не у моря.

      Саша замолчала, натянула одеяло и продолжила:

      – В детстве я писала стихи, рассказы, и единственная, кому давала их читать, была бабушка… «Талантливая моя кошечка», – говорила она.

      Саша села на диван, обхватив ноги.

      – Я начала ходить в литературный кружок, учительница хвалила мои рассказы, публиковалась в школьной газете, потом районной, потом городской, потом в литературном журнале, даже выиграла конкурс юного писателя, написала школьную пьесу… А потом…

      Саша нахмурилась. Она держала бульон, пытаясь согреться, но он порядком остыл, и Саше стало еще холодней.

      – А потом не стало бабушки… И хранитель моего таланта ушел… Я хотела поступать в Литературный институт, но мама сказала, что писатель – не профессия.

      «Надо заниматься чем-то, что приносит результат, причем материальный. Нужна конкретная профессия. Пиши себе спокойно после работы и в свободное время», – сымитировала Саша мамин голос.

      – Я выбрала иняз, потому что это престижней, языки и так далее. Первое время продолжала писать какие-то рассказы, заметки, но потом оставила: не было ни сил, ни времени. А позже улетучилось и желание.

      Саша поставила пиалу на тумбочку и легла в кровать.

      – Стала рекламным копирайтером. Концепции, слоганы, довольствовалась креативом в рамках брифа. Тексты на английском и итальянском…

      – И ни разу не вернулась к писательству?

      – Была еще одна попытка в универе. Там был литературный клуб и мы писали разное. Я написала повесть. Помню, это был такой невероятный драйв, я писала, писала, не переставая, несколько недель. Преподаватель литературного мастерства Раиса Марковна прочитала текст и сказала: «Дааа. Это вряд ли можно назвать литературой». – Саша вздохнула. – Ну и всё, я перестала. Хотя каждый раз, когда узнаю, что кто-то из знакомых пишет, публикует роман, у меня щемит очень сильно здесь, – Саша потерла область солнечного сплетения. – А однажды, – продолжила она, – года два назад, мне