Однажды в Лигурии. Рецепты гедониста. Лидия Давыдова

в нее влюбились, – он улыбнулся еще очаровательнее, чем прежде. – Что же, мне пора, был рад увидеться.

      Он поцеловал Паолу в щеку и помахал Саше рукой.

      – Мой мальчик… – Паола нежно посмотрела ему вслед, – Кстати! Тебе надо обязательно провести с ним интервью, ведь он – важная часть моей жизни. Давай присядем.

      Они сели на скамейку, в спинку которой был вставлен белый овал и красный крест – флаг Генуи.

      – Жаль, что для Эда достойная женщина пока не нашлась. Ты не подумай, я вообще не типичная итальянская мама, – она посмотрела на Сашу прищурившись, – ты же знаешь феномен итальянской мамы?

      Саша покачала головой.

      – Если в двух словах, мамы очень ревниво относятся к своим сыновьям и считают, что лучшие женщины для них – они сами.

      Паола засмеялась.

      – А я так не думаю. Ему самому решать. Я бы хотела внуков, бесспорно, пока есть силы их нянчить, – Паола посмотрела вдаль, задумавшись, – мой бедный отец, увы, так и не дождался внука, его не стало раньше, чем я стала мамой. Знаешь, кем был мой отец? – спросила Паола Сашу и, не дождавшись ответа, принялась рассказывать про первую круизную компанию Генуи, основанную ее отцом. Бизнес процветал, отец много инвестировал в недвижимость, затем в искусство, их дом заполняли картины местных, и не только, художников. Мама Паолы тоже любила искусство, поэтому Паола получила художественное образование и, повзрослев, стала коллекционером и меценатом.

      – Как твоя головная боль? – внезапно спросила Паола.

      Саша удивленно посмотрела на «графиню».

      – Я заметила таблетки на твоем столе. Ты часто ею мучаешься?

      Саша кивнула.

      – Боль всегда хочет тебе что-то сказать, – Паола поднялась, – продолжим наш путь, – и ухватилась за Сашину руку.

      Корсо Италия шла вдоль моря и привела к церкви. Они спустились вниз и оказались на крохотной набережной в окружении теснившихся друг к другу разноцветных домиков. На пляже валялись старые лодки, в кафе напротив играл тихий джаз.

      – Это Бокадассе, когда-то рыбацкая деревушка, сейчас она – часть квартала Альбаро.

      Они зашли в кафе. Увидев Паолу, официант подбежал, выпрямился и слегка поклонился.

      – Синьора Паола, какая честь. Предпочитаете внутри или снаружи? Что принести? Как всегда?

      – Да, да, мы сядем снаружи.

      Паоле принесли «кафе лунго», а Саша заказала капучино.

      – Дорогая, я хотела бы глянуть, что ты написала, дашь мне прочесть рукопись на днях?

      Саша покраснела:

      – Я… дело в том, что я… не закончила.

      Паола улыбнулась:

      – Конечно, прошла всего лишь неделя. Покажешь то, что успела.

      Паола отпила кофе.

      – Сколько тебе лет, милая?

      – Тридцать семь.

      – О, в тридцать семь я как раз родила Эдуардо. Ты влюблена? Есть кто-то на примете?

      – Нет.

      – Думаю, моя книга тебе поможет. Сама увидишь. Тебе нравится здесь? – Она показала на пляж.

      – Да, очень мило. Уютная бухта.

      Паола замолчала, потягивала кофе и пристально смотрела куда-то