Золотое лето. Галина Дмитриевна Гончарова

снова Гошка не стал возражать.

      Любит… мама постоянно говорила, как она его любит. И не просто говорила – доказывала делом. Приехала, спасла его, увезла от войны… собой пожертвовала ради сына. Это не пустые слова, это настоящая любовь.

      Мамочка, я тебя тоже люблю. Побереги себя, пожалуйста…

* * *

      Тор Изюмский мерил шагами площадь.

      Нервничал.

      Когда Валежный прислал ему письмо, он и глазам-то своим не поверил. Чудо?

      Больше, чем чудо!

      Или – подделка? Мистификация?

      Это тоже возможно… верить не хотелось, но Валежный был до боли, до крови предан Русине. И если для того, чтобы она жила, нужна фальшивка… он не поленится таковую состряпать.

      Или все же?..

      Ответа не было.

      Николай Николаевич так и не смог замереть на одном месте. Только когда медленно подкатил к перрону паровоз, тянущий шесть вагонов, он опомнился, встряхнулся – и вытянулся по стойке «смирно».

      Грянул марш.

      Медленно, очень медленно, словно время вдруг стало киселем, сквозь который продирались липкие жирные мухи, двое солдат соскочили на перрон, приоткрыли дверцу и приставили лесенку.

      И взяли на караул[2].

      Первым из вагона молодцевато выскочил тор Валежный. И помещик Николай Изюмский, глядя в его глаза, вдруг успокоился.

      А ведь и верно.

      Все будет хорошо?

      Она выпрыгнула из вагона так легко, словно ничего не весила. Не стала медленно спускаться по лесенке, придерживая пышную юбку, да и юбки никакой не было.

      А что было?

      А был тот самый брючный костюм. Да-да, тот самый, пошитый еще в Ирольске и проехавший с Яной через всю Русину. Валежный уговаривал ее надеть нечто «более приличествующее статусу», но генерала разгромили подчистую. Может быть, впервые в жизни.

      Яна насмешливо подняла бровь и поинтересовалась, как ей в платье воевать, убегать, падать, перекатываться, стрелять… не желает ли тор генерал опробовать сие? Не на себе, так на ком-то из своих людей.

      Ах, не придется защищаться?

      Тор генерал, мой отец тоже так думал. А я лучше с пистолетом похожу. Так, для душевного спокойствия… кстати, не хотите ли кобуру на пояс к платью привесить? Нет? Стиль не тот?

      Валежный понял, что не победит, и проявил мудрость полководца. Пошел в обход.

      Яна отказалась от платья?

      Ну так сделаем все возможное, чтобы она в остальном не отходила от канона. Найдем куафера, который уложит волосы в сложную прическу, найдем драгоценности, которые соответствуют статусу, не кольца, кольцо может быть лишь одно, но серьги? Возможно, колье?

      Да и костюм костюму рознь, закажем попросту мундир для ее императорского величества. А что?

      Она же официально является шефом полка, правда, не этого, но… разве теперь важно? Валежный просто приказал пошить мундир на ее величество – и Яна не стала отказываться.

      Оговорила для себя пошив еще одного костюма – и только.

      Но форма была еще не готова, построить мундир в нынешние непростые

2

Взять на караул – отдать честь воинским ружейным приемом. (Прим. авт.)