Динамика бессознательного. Карл Густав Юнг

повод задуматься.

      [107] Сегодня конфликт между этикой и полом выражается не просто в столкновении между инстинктивностью и нравственностью, но в схватке за то, чтобы инстинкт занял положенное ему место в нашей жизни, за то, чтобы признать в этом инстинкте силу, которая ищет для себя выход и к которой, безусловно, нельзя относиться несерьезно, а следовательно, нельзя насильно ее подгонять под наши моральные законы и наилучшие побуждения. Сексуальность не сводится к инстинктивности; она, вне всякого сомнения, есть творческая сила, основополагающая причина нашего индивидуального существования и важнейший фактор нашей психической жизни. Сегодня нам слишком хорошо известны тяжелые последствия, к которым могут приводить различные сексуальные расстройства. Можно было бы назвать сексуальность полномочным представителем всех инстинктов, и это объяснило бы, почему с духовной точки зрения пол видится главным противником духовности (не потому, что сексуальная распущенность сама по себе более аморальна, нежели чревоугодие и пьянство, алчность, деспотизм и прочие крайности, но потому, что дух ощущает в сексуальности свою противоположность, равную по силе и действительно родственную себе). Ведь как дух жаждет поставить сексуальность, со всеми прочими инстинктами, себе на службу, так и сексуальность издревле притязала на дух, который некогда – на этапе зачатия, беременности, рождения и детства – содержала в себе; без присущей сексуальности страсти дух никогда не может обойтись в своих творениях. Чем был бы дух, не имей он себе среди инстинктов ровни, ему противостоящей? Всего-навсего пустой оболочкой. Благоразумное внимание к другим инстинктам сделалось для нас самоочевидной необходимостью, но в отношении полового инстинкта дело обстоит иначе. Секс для нас все еще проблематичен, а это означает, что в данном отношении мы пока не достигли той степени осознания, которая позволит воздать должное этому инстинкту без ощутимого для нас морального ущерба. Фрейд не только ученый исследователь сексуальности, но и ее защитник; поэтому, учитывая значимость вопросов пола, я признаю моральную обоснованность его понятия сексуальности, пускай и не могу принять научность этого понятия.

      [108] Здесь не место для выяснения причин современного отношения к вопросам пола. Достаточно отметить, что сексуальность видится нам наиболее сильным и самым непосредственным инстинктом[103], что она выделяется из общей группы как главнейший инстинкт. С другой стороны, я должен также подчеркнуть, что духовный принцип, строго говоря, вступает в конфликт не с инстинктом как таковым, а лишь со слепой инстинктивностью, которая реально сводится к неоправданному превознесению инстинктивной природы над духовной. Духовное проявляется в психическом тоже в виде некоего инстинкта, поистине настоящей страсти, «всепожирающего пламени», как однажды выразился Ницше[104]. Оно не является производным от какого-либо другого

103

103 Иначе обстоит дело у первобытных племен, для которых добывание пищи играет гораздо более важную роль.

104

104 Вероятно, автор опирался на биографический очерк С. Цвейга, посвященный Ницше, где встречается это выражение («…он сжигает себя в непрестанном самоотрицании, путь его – путь всепожирающего огня»). Само рассуждение о «всепожирающем пламени» восходит к немецкому философу-идеалисту Ф. Шеллингу, который назвал «средоточие человека» в душе «всепожирающим огнем для каждой особенной воли» (см. «Философские исследования о сущности человеческой свободы и связанных с ней предметах»). – Примеч. пер.