Академия на краю гибели. Айзек Азимов

Мандрессе, но так и не переняла староимперского выговора, что был сейчас в таком фаворе – наглядный пример проимперских настроений во внутренних провинциях):

      – Селдоновский кризис миновал, и согласно мудрой традиции не допускается никаких упреков по адресу тех, кто думал иначе, – ни словом, ни делом. Многие честные граждане полагали, что имеют веские причины хотеть того, чего не хотел Селдон. Несправедливо унижать их, заставляя публично признать величие Плана Селдона, дабы они образумились и обрели уважение к самим себе. Кроме того, существует не менее добрая традиция – те, кто поддерживал проигравшую сторону, должны принять поражение как данность и воздержаться от каких бы то ни было дальнейших обсуждений. Эта тема закрыта для обеих сторон навсегда.

      Выдержав паузу, Мэр обвела взглядом лица Советников и продолжила:

      – Минула половина срока, Советники, пройдена половина пути между двумя Империями – дорога длиной в пять столетий. Трудные были времена, но мы пережили их. На самом деле фактически мы уже стали Галактической Империей, и серьезных внешних врагов у нас нет. Период Межвластия мог бы тянуться тридцать тысячелетий, если бы не План Селдона. Случись так, могло бы оказаться, что некому было бы заняться воссозданием Империи. Разобщенные, гибнущие миры – вот все, что осталось бы к тому времени… Всем, что у нас есть сегодня, мы обязаны Гэри Селдону, его почившему гению мы обязаны тем, что, как мы все верим и надеемся, случится с нами в будущем. Следовательно, опасность, Советники, кроется в нас самих – теперь, с настоящего помента, просто не может быть никаких официальных сомнений в верности и ценности Плана. Давайте же теперь придем к согласию – пусть впредь более не звучат публично высказываемые критика, осуждения истинности Плана Селдона. Мы обязаны поддержать его целиком и полностью. За пять столетий он оправдал себя. В нем – безопасность и надежда человечества, и ни при каких условиях он не должен быть искажен. Согласны?

      Советники ответили на ее вопрос тихим шепотком. Мэру вовсе не нужны были визуальные выражения согласия. Она досконально изучила всех членов Совета и знала, как отреагирует каждый. На гребне победы никаких возражений и быть не могло. Потом – может быть. Но не сейчас. Со всеми проблемами, что возникнут потом, она потом и разберется.

      Итак, общее согласие… Но, как обычно…

      – Запрет на высказывания, Мэр Бранно? – громко спросил Голан Тревайз, шагая по проходу. Место его, новоиспеченного Советника, находилось в задних рядах.

      Бранно, не поднимая глаз, процедила сквозь зубы:

      – Ваша точка зрения, Советник Тревайз?

      – Моя точка зрения такова: правительство не имеет права накладывать вето на право свободного изложения мыслей. Моя точка зрения такова: все без исключения – а в первую голову Советники и Советницы, с этой целью избранные, – все имеют право обсуждать злободневные политические вопросы, и ни один политический вопрос не может быть решен в отрыве от Плана Селдона.

      Мэр