На Сибирской флотилии. Геннадий Турмов

назначен… В городе Владивостоке все спокойно, опасности никакой не предвидится, неприятель не бывал. Город стоит между горами, взять его трудно, и поэтому считаем за счастье, что попали во Владивосток, а не в Порт-Артур. Бог велит, обойдется все благополучно. Бог дал бы здоровья…

      Ох! Дорогая Гликерия, очень мне скучно без вас, скучно не знаю как.

      Одежды еще не давали, сплю на голых досках, пинжак в головах и одевшись… Ну, это дешево стоит, без этого можно обойтись, только дал бы Бог здоровья тебе, Мите и мне, и пришлось бы свидеться… Гликерия, прошу тебя, береги здоровье и Митю и слушайся родителей во всех отношениях. Как-нибудь терпи, что делать… Еще прошу тебя, Гликерия, напиши мне, как живешь и как Митино здоровье… Напиши, пожалуйста, два письма и разом пошли – может быть, которое из них и получу. Очень желал бы получить хоть одно письмо. Пиши, Гликерия, хотя бы по одному письму в месяц, мне будет веселее. Прощай, дорогая моя, и будь здорова. Остаюсь с почтением к тебе супруг твой Матвей. Письмо посылай без марки.

      Еще уведомляю: на третий день Пасхи погиб броненосец «Петропавловск», взорвало миной. Команда почти вся погибла, также и офицеры. А главное – погиб командующий эскадрой адмирал Макаров. Хороший был адмирал. Великий князь Кирилл Владимирович спасся…

      Скоро нас назначат на суда, но – неизвестно, пойдет эскадра в Порт-Артур или нет. Еще кланяюсь Анне Андриановне, Кузьме Никитичу… и всем вообще».

      Матвей Лаптев и Петр Кормщиков были приписаны к «Громобою», а Иван Берсенев пошел служить на «Рюрик».

      Весной 1904 года, в апреле, состоялся третий поход. Четыре крейсера в сопровождении двух миноносцев под командованием контр-адмирала Иессена нанесли удар по японским коммуникациям, были уничтожены два парохода и транспорт «Кинсю-Мару» с ротой солдат на борту. Вероятность столкновения с превосходящими силами противника заставила русский отряд отказаться от бомбардировки Хакодате и возвратиться на базу. Результаты крейсерства вынудили эскадру Камимуры более не покидать акватории Японского моря.

      Артиллерийский квартирмейстер Матвей Лаптев отправил в родное село очередное письмо.

      «г. Владивосток, 22 апреля.

      Желаю здравствовать, премногоуважаемая моя супруга Гликерия Андриановна… и уведомляю, я, слава Богу, здоров, но на сердце такое у меня лежит, такие бывают часы, что так бы слетал и посмотрел на вас и на ваше положение, но это, понятно, никому нельзя сделать. Даже письмо хотя бы ты послала, я тогда, наверно, хоть на одну минутку был бы рад, но когда это будет, дождусь я или нет от вас? Ты, наверное, посылала мне письма, но мне их не получить, так как я ушел из того места. Теперь я буду находиться на судне, не иначе как да конца войны, если буду жив, и если получишь письмо, то прошу тебя, пиши мне письма по этому адресу и описывай все, если есть у тебя желание уведомлять меня. А я писал бы вам каждый день, но это много будет, каждые десять дней у меня положение написать домой письмо. Я это нахожу облегчением для себя. Когда пишу, то как бы с вами поговорю и повидаю вас, через это мне легче на сердце.

      Еще,