Морские приключения мышки Клариссы. Лиза МакМанн

Что это ты себе позволяешь? – Она быстро подняла кружку в надежде, что на дне осталось хоть немного жидкости. – А где моя галета?

      На вкус жидкость напоминала грязь. У мышонка все поплыло перед глазами. С ним что-то происходило. Он сел, скосил глаза на галету, зажатую в передних лапках, и вцепился в нее зубами. Больше не существовало пленницы, не существовало печалей – остался только дикий аппетит, завладевший Чарльзом Себастьяном.

      Девчонка растерянно смотрела, как похититель уничтожает ее паек. Замахнулась в его сторону, но все равно не достала.

      – Ты тоже попадешь на цепь, если будешь так себя вести! Зачем было грог на палубу выливать, а, наглая мышь? – Она брезгливо сморщила нос и отодвинулась от разрастающейся лужи. – И штаны все мокрые.

      Чарльз Себастьян тихонько чавкал – веки полуприкрыты, весь слух обращен только на звук, с которым он сам грызет галету. Поэтому он не заметил, что на палубу вышла курица в поисках человека, который бы ее покормил.

      Но когда раздалась тяжелая поступь матросских сапог, курица, захлопав крыльями, скрылась за углом. От резкого звука Чарльз Себастьян открыл глаза – и оцепенел. В клетку зашел один из тех двух матросов, разговор которых он подслушал раньше. Он нагнулся за миской с кружкой и попутно шепнул девчонке:

      – Мы сделаем остановку и ссадим на сушу всех сторонников капитана, которые не влезли в шлюпку.

      – И меня? – решительно спросила она.

      – Тебя нет. Ты слишком много знаешь, и мистера Томаса это приводит в бешенство. Так что не жди снисхождения в свой адрес. Это я тебе точно говорю.

      – Я ничего не знаю! – крикнула пленница. – Я не слушала ваши глупые планы. Я… я просто пряталась. Потому что мне было страшно!

      Говорила она так, что становилось ясно: врет. Матрос ухмыльнулся:

      – Ты поплывешь с нами до самого конца.

      – А мой брат? – Она собрала во рту слюну, харкнула в матроса и попала на сапог. – Чудовища! Вы чудовища!

      – Эй, ты! – Моряк злобно стукнул по брусьям решетки, но затем, похоже, сжалился над девочкой. Вытерев плевок о штанину на другой ноге и отступив на шаг назад, сказал: – Ну смотри, шансы такие. Если он выживет в этом гробу, который теперь качается на волнах, то вернется на сушу и там вместе с капитаном станет свидетельствовать против нас. А зачем нам, чтоб ты им помогала? – Помолчал. – К тому времени мы будем очень далеко.

      Ушки на макушке

      Надо было внимательнее прислушиваться к разговорам. Не то чтобы мыши не понимали человеческую речь – просто люди болтают без перерыва, звук становится однообразным, пронзительным, как будто орет чайка, которая кружит над матросом и пытается вырвать у него из руки кусок мяса. В кладовке мы с Чарльзом Себастьяном постоянно слышали гул голосов, но почти никогда не вслушивались. А вот когда прозвучало слово «бунт», хоть и шепотом, мы его заметили. Потому что как раз тогда слушали, о чем болтает экипаж.

      Мы с Чарльзом Себастьяном долго и с