Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой. Яннис Николопулос

эвакуацию британских войск. Однако мы успели перебраться на другую сторону канала и пережили бомбежку[30].

      От бомб и снарядов беженцам пришлось укрываться в нишах, выкопанных в качестве укрытий в стенах канала, – высота этих стен около восьмидесяти метров. Помню, как небритые греческие солдаты, стоя на небольших земляных платформах, передавали нас, детей, сверху вниз, с одного уровня укрытий на другой, а вокруг падали бомбы, поднимая вверх столбы воды. В итоге, пройдя через это первое и весьма жуткое военное испытание, мы к вечеру доехали до города Триполиса, а с наступлением ночи добрались и до Каритены.

      Приближалась Пасха, шла Страстная седмица. Насколько я помню, в Каритену мы прибыли 17 апреля, в ночь с Великого четверга на Великую пятницу. Пока наше такси медленно поднималось по извилистым улочкам селения, за нами следовала целая толпа любопытствующих местных детей. По дороге также двигались греческие солдаты, пешком возвращавшиеся домой от северной границы.

      Пасха для греков – самый великий праздник года, поэтому солдаты пели грустные предпасхальные песни. В Каритене не было ни электричества, ни водопровода. Сотни лет жители возили воду на осликах по горным тропинкам. Это означало, что мы не просто оставили Афины и переехали в деревню, а переместились в другой век. В ту ночь, при свете керосиновых ламп, мы сидели за столом с нашими родственниками в доме тети Элени. Картина была совершенно средневековая. Там были только женщины и дети, ибо все мужчины, в том числе трое сыновей моей тети, были на войне.

      Потом начали приходить местные мужчины, возвращавшиеся после боев в горах Албании. Их вид также напоминал о Средневековье: рваные полевые формы, заросшие щетиной и измученные, исхудалые лица. При первом их появлении близкие бросались к ним навстречу, но мужчины делали знак рукой – не приближаться, так как их одежда кишела вшами. Помню как в каждом дворе горели костры. Над кострами были подвешены огромные чаны с горячей водой, где кипела полная насекомых одежда воинов. Детей отправляли прочь, мужчины раздевались, бросали одежду в котлы и мылись. Так было в каждом дворе…

      Мне в это время было шесть лет, а моей сестре – четыре, и мы осваивали наше «родовое гнездо». Мама бегала за нами и старалась объяснять все, что вокруг нас происходило. Ведь мама в первую очередь была профессиональным педагогом и только потом уже журналисткой. Она стремилась помочь нам воспринять две тысячи лет местной истории. Иногда история, мифология и местные порядки причудливо переплетались между собой в нашем сознании. Так, например, у моей сестры в Каритене неожиданно возник интерес к образу Пегаса. В горной Каритене люди столетиями использовали ослов и мулов для передвижения и перевозки грузов. Так вот, Элви решила, что в каждом подвале, где жили местные ослики, непременно должен был обитать Пегас. Наверно, именно тогда в ее душе поселилась мечта о будущем коннозаводческом бизнесе.

      Выше я уже упоминал, что, живя в Америке, моя сестра

30

Основная битва за Коринфский мост и канал развернулась спустя несколько дней – 26 апреля 1941 года. Немцы обозначили ее как «Операция Ганнибал» и рассчитывали в результате этой операции остановить запланированную эвакуацию контингентов греческих и британских войск на Крит или в Египет. Битва закончилась разгромом сил союзников и пленением большинства солдат и офицеров, защищавших мост. Но по случайности мост был не захвачен, а разрушен, и части союзных частей удалось избежать преследования и отойти к запланированным местам эвакуации. В дальнейшем, после расчистки немцами, Коринфский канал играл важную роль в снабжении Германии и Италии нефтью из Румынии, а также в переброске немецких морских подкреплений в Северную Африку.