Вызовите посла. Ирина Дегтярева

висевший на спинке кресла, принял куртку у Ермилова и сам повесил на плечики в шкаф у двери.

      – Дело в том, что мои предшественники, естественно, все наблюдения в виде отчетов направляли в Главк. Там в архиве все и должно храниться. Вам бы лучше встретиться с оперативником, кто работал тут в восьмидесятые. Он бы смог гораздо больше вам порассказать.

      – Это верно, – Олег принял из рук Турнова чашку с чаем. – Меня интересует другое. Как я понимаю, Петров работал здесь не так долго. Пришел после окончания института. Через год уехал у Болгарию. А вернувшись в восьмидесятом, уже попал под наблюдение и еще отработал что-то около года до ареста. В общей сложности года два или чуть больше. Хранится ли его личное дело в самом НИИ?

      – Сложно сказать, – почесал макушку Андрей. – Скорее всего, его личное дело изъяли, когда арестовали.

      Олег пожал плечами. Опираясь на свой прокурорский опыт, он мог предположить, что дело наверняка запрашивали, копировали, и оно, скорее всего, могло понадобиться для суда в большей степени, чем для расследования, как одна из характеристик подследственного. Были ли взыскания, выговоры с занесением… В этом личном деле, написанном сухим канцелярским языком, вряд ли следователь КГБ почерпнул бы что-то полезное для себя. Петров ведь без долгих раздумий стал сотрудничать со следствием.

      Ермилова больше беспокоило, что дело могли уже уничтожить за давностью. Сколько времени хранят архивы? С тех пор уже прошло двадцать лет.

      – Надо поискать, – настаивал Олег, понимая, что в уголовном деле могут быть только выдержки из личного дела.

      – Сейчас, – обреченно кивнул Андрей. – У нас архив в подвале. Надо было, конечно, заранее запрос давать. Ну да ладно…

      Турнов оставил Олега в кабинете, а вернулся через полчаса, когда Ермилов уже пересчитал почти все иголки на еловых лапах за окном. Андрей с веселым недоумением протянул полковнику желтоватую папку, довольно тонкую.

      – Вы были правы, вот его дело. Не думаю, что в нем содержится хоть сколько-нибудь значимая информация, – в голосе Андрея звучали нотки любопытства и во взгляде читалось удивление: зачем поднимать дело предателя двадцатилетней давности, осужденного, отсидевшего?.. – Теперь будете изымать?

      – Теперь, пожалуй, – кивнул Олег, открывая папку. Его интересовало, с какими характеристиками пришел на первое место службы Петров.

      «Так, так, – он быстро читал анкету старшего лейтенанта Александра Васильевича Петрова. – Родители… мать… отец… Ну да, парень был блатной… У отца большие знакомства… Родственники за границей – прочерк. Образование… А вот: был за границей в служебной командировке в Конго, работал в посольстве СССР в Браззавиле переводчиком, – Ермилов раздраженно постучал пальцами по странице, которую читал. Он прекрасно помнил прочитанное вчера: в Республике Конго два официальных языка – китуба и французский. Что там переводил Петров, владеющий английским и болгарским?

      Олегу пришла в голову мысль, что Петрова еще во время учебы