Золотые земли. Птицы Великого леса. Ульяна Черкасова

попросил он. – Как только появятся новости, сообщу.

      – Великий князь, – окликнула Дара, когда Ярополк уже подошёл к двери. – Скажи, что с моей сестрой?

      – Всё в порядке, Стрела о ней позаботится.

      Снежный князь покинул её, но на этот раз Дара недолго мучилась от одиночества.

      Скоро пришёл Третьяк, принёс дрова, а после завтрак. Он рассказал, как всю ночь в городе шли погромы и лилась кровь, как Снежный князь, едва отойдя от ранения, повёл с собой дружину на улицы усмирять народ, как горожане повесили нескольких попрошаек. Они пытались найти и мальчишку-фарадальчонка, чтобы отомстить за князя, но ему удалось бежать.

      – Они хотели казнить ребёнка? – ужаснулась Дара.

      – Он Великого князя попытался убить, народ готов был растерзать его за это.

      И это Дару считали чудовищем!

      – А за что напали на попрошаек?

      – В город каждый день приходят люди со всей округи, все они нищие и голодные, им нужны кров и еда. Люди боятся, что их запасы станут отнимать для пришлых.

      – С чего бы это?

      – Прошлой осенью в княжестве не собрали урожай из-за набегов. Всё, что сейчас есть у города, привезли из северных княжеств. Если и этой весной не выйдет посеять рожь, начнутся голодные бунты.

      Дара чистила яйцо от скорлупы и наблюдала, как ловко и споро Третьяк растапливал печь.

      – А ты немало знаешь для простого холопа, – заметила она.

      – Так я всегда рядом с князем, чего только не наслушаюсь.

      – И что слышал о лесной ведьме? Что обо мне говорят?

      Парень оторвался от дела, посмотрел на Дарину внимательно. Он кусал губы, точно ловил слова, что стремились соскочить с языка.

      – Боятся меня?

      – Говорят, ты не такая, как княгиня Злата.

      – А какая? – точно клещами Дара вытягивала из него ответ.

      – Жестокая к людям. Говорят, в Златоборске ты убила княжеского чародея и полюбовницу княжича Вячеслава, а после сожгла Совин, чтобы отомстить рдзенцам за Хмельную ночь.

      Дара посыпала яйцо солью, откусила. Если Третьяк и ждал от неё рассказа, опровержения или подтверждения слухов, то напрасно. Он ушёл без ответа.

      Одиночество вдруг стало наградой. Дара была рада не слушать чужих разговоров о бунте, смерти, страхе. Каждое из этих слов напоминало ей о самой себе. О том, какой её видели люди. Раньше бы она посмеялась над чужими домыслами, над наговорами и сплетнями, но теперь почему-то ныло сердце и смеяться не выходило. Она и вправду становилась тем, кем её считали.

      Трещали горящие дрова. Дара скинула с кровати на пол меховое покрывало, села на него, прижавшись спиной к печной стенке и слушая песню пламени и дерева, чувствуя, как медленно нагревается печь, а за ней и вся спальня.

      Днём не было страшно. Даже в тишине ощущалась жизнь. Тихо переговаривались между собой гридни за дверью. Домовой дух то и дело выглядывал с потолка и пугливо прятался, каждый раз встречаясь взглядом с лесной ведьмой. Дара подумала, что стоило оставить ему крынку молока на ночь. Пусть стережёт её сон.

      После разговора с Ярополком