Рожденная лесом. Элейн Одри Беккер

ответа, он разворачивается.

      Искоса смотрю на двери гостиной в другом конце коридора. Не собираюсь возвращаться туда без него, поэтому, смирившись, следую за Финли.

      – Почему цветы? – спрашиваю я, пока мы спускаемся по винтовой лестнице мимо озадаченных, кланяющихся слуг.

      – Для мамы. Представлять ее интересы.

      – Садовник не мог принести их для вас?

      – Это личное.

      Чтобы избежать нежелательного внимания со стороны толпы, которая сейчас собирается на лужайке перед замком, Финли выводит нас через заднюю дверь, скрытую в северном крыле, кивая любопытным молодым стражникам. Моя кожа покрывается испариной, кажется, всего за несколько мгновений, пока я иду за ним через сад с живой изгородью, через рощи красных кленов, мимо домика садовника и старого, редко используемого каретного сарая к потайной двери во внешней стене. Ползучий плющ и поросшие мхом трещины скрывают от посторонних глаз железное кольцо с ключами.

      – Финли, – предупреждаю я, чувствуя, как у меня покалывает в затылке.

      – Хорошо, я солгал, – вытащив тяжелый ключ из-за камня, он распахивает дверь и жестом приглашает меня войти первой. – Но ты должна признать: тот факт, что ты не поняла этого раньше, доказывает мою правоту.

      – О чем ты говоришь?

      – Мы оба знаем, что тебе там не хватало воздуха, – Финли закрывает засов, а затем с усмешкой опускает мои скрещенные руки.

      – Ты что, с ума сошел? – искренне удивляюсь я.

      Он пожимает плечами и шагает прямо в Древний лес.

      – Ты не можешь пропустить церемонию, – настаиваю я, даже когда иду в ногу с ним. – Это самый важный день в году!

      – Нет, – отвечает он, и выражение его лица становится серьезным. – Просто день для глупых традиций и беспочвенных предположений. На этот раз тебе не нужно страдать от последствий. Ты и так делаешь достаточно.

      Я прикусываю губу.

      – Думаешь, сегодня будет то же самое?

      Финли проводит рукой по волосам.

      – Прошло шесть лет. Я не понимаю, почему должно быть по-другому.

      – Пожалуйста, скажи мне, что ты не нарушаешь восьмисотлетнюю традицию из-за меня.

      – Давай же Рора. Я, конечно, хороший, но не настолько.

      Но Финли действительно хороший. Он делал подобное и раньше, ловко вытаскивая меня из напряженных ситуаций под предлогом того, что ему необходима моя помощь. И только потом, выдержав жалобы и закатывание глаз я узнавала, что ему следовало находиться где-то в другом месте.

      По мере того как мы поднимаемся, отдаленная болтовня толпы сменяется нежной мелодией леса: ветер треплет листья над скрипящими ветвями, щебечут малиновки и кардиналы, визжат насекомые и мелкие животные, пробирающиеся сквозь заросли шиповника. Сначала я думаю, что он ведет нас к богато украшенному надгробию на могиле своей матери, по ее воле воздвигнутому здесь. Сегодня это имело бы особый смысл, хотя Финли и его семья все равно часто приходят туда. Ну, кроме старшего брата. Если в кухонных сплетнях есть хоть доля правды, Уэслин не ступал в эти леса с того самого дня, как погибла