Полное собрание творений. Святитель Иоанн Златоуст

а тот – благодать Духа, этот избавляет от бедности, если он добр, а тот молитвами освобождает души, одержимые демонами. И если кому-либо случится подвергнуться таким несчастиям, то он проходит мимо царя, как бы бездушного предмета, и поспешает в жилище монахов, как бы избегая волка и прибегая к зверолову, имеющему меч в руке; ибо что для зверолова меч, то для монашествующего молитва. Подлинно, не так страшен для волков меч, как для демонов – молитвы праведников. Посему не только мы в нуждах прибегаем к святым монахам, но и сами цари прибегают к ним в опасных обстоятельствах, как бедные во время голода – к жилищам богатых. Ахав, царь иудейский во время голода и недостатка хлеба не полагал ли надежду спасения в молитвах Илии (3 Цар. 17)? Езекия, имевший такую же власть и державу, находясь в болезни и ожидании кончины, видя наступающую смерть, не прибег ли к пророку, как сильнейшему смерти и подателю жизни (4 Цар. 20)? Также, когда разразилась война и Палестина была в опасности разориться до самого основания, то цари иудейские, распустив войско, и пеших воинов, и стрельцов, и всадников, и военачальников и полководцев, прибегли к молитвам Елисея, так как думали, что служитель Божий заменит для них многие тысячи воинов (4 Цар. 3). Точно также и царь Езекия, когда наступила персидская война, и город с величайшею опасностью колебался до самого основания, и находившиеся на стене дрожали, страшились и трепетали как бы в ожидании грома или всеколеблющего землетрясения, противопоставил молитвы Исаии многим тысячам персов, и не обманулся в надежде (4 Цар. 19); ибо, как только пророк поднял руки к небу, Бог небесными стрелами прекратил персидскую войну, внушая царям почитать служителей Его общими спасителями земли, дабы они научились, принимая от праведников увещания ко всякому доброму и человеколюбивому делу, уважать эти советы и следовать благим внушениям. И не из этого только можно видеть различие того и другого, но, если случится тому и другому пасть, лишиться одному добродетели, а другому царства, то первый легко может придти в себя и скоро, очистив грехи молитвою и слезами, скорбью и попечением о бедных, опять удобно достигнуть прежней высоты; а ниспавший царь будет нуждаться во многих союзниках, многих воинах и всадниках, и конях и деньгах, (пребывая в) опасностях; последний всецело полагает надежду спасения в других, а первый получает спасение быстро вслед за желанием, усердием и переменою нрава; ибо «Царство» небесное, говорится в Писании, «внутри вас есть» (Лк. 17:21). Даже смерть для царя страшна, а для любомудрствующего беспечальна; потому что тому, кто презирает богатства, удовольствия и роскошь, для которых многие желают жить, по необходимости легко переносить и переселение отсюда. Если бы случилось тому и другому быть убиваемым, то один подвергнется опасностям за благочестие, приобретая смертью бессмертную и небесную жизнь, а царь встретит в убийце тирана и искателя власти, представляя после убиения жалкое и ужасное зрелище; а видеть монаха, убиваемого за благочестие – приятное и спасительное