1918: Весна империи. Владимир Марков-Бабкин

Нет известий из дворца.

      И вот мы дошли.

      Макарий, трижды крестообразно назнаменовав кадилом затворенные церковные двери, возглашает:

      – Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Нераздельней Троице, всегда, ныне и присно, и во веки веков!

      Крещусь вместе со всеми. И Ники тоже. Впрочем, у Николая есть все поводы истово молиться. Как и мне. И у него жена вот-вот родит, и у меня. Тяжелые, прямо скажем, беременности у обеих. Но моя-то Маша молодая, хоть и первородящая, а вот Аликс совсем сдала, все время возят ее в инвалидном кресле. Но упорна в своем стремлении родить здорового мальчика и еще более упорна в своем безумном стремлении вернуть трон «законному наследнику».

      И не смущает ее, что Ники и его наследники не имеют отношения ни к трону Ромеи, ни к трону Единства. Считает российский престол главным, и не могу сказать, что она так уж и не права. А значит, если действительно родится мальчик, то снова начнутся интриги и заговоры. Сколько раз уже больного гемофилией Алексея пытались посадить на трон вместо меня, а уж если родится здоровый мальчик, то соблазн будет еще большим. Ибо не нравлюсь я тут многим.

      Открываются двери храма. Людской поток медленно втекает в храм. Вокруг меня поют:

      – Христос воскресе из мертвых,

      смертию смерть поправ,

      и сущим во гробех

      живот даровав.

      Шла праздничная литургия, но мысли у меня были далеко.

      Как там Маша? Все ли там хорошо? Она так тяжело перенесла последние месяцы беременности и очень ослабла. Лейб-акушеры выражают беспокойство и не скрывают этого.

      Остается ждать. Надеяться. И молиться.

      – О плавающих, путешествующих, недугующих, страждущих, плененных и о спасении их. Господу помолимся. О избавитися нам от всякия скорби, гнева и нужды, Господу помолимся. Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию. Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, со всеми святыми помянувше, сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим.

      Крещусь вместе со всем храмом. Да, это актуально для меня сейчас. Как никогда.

      Хочется все бросить и бежать во дворец. Но государственные дела и протокол требуют моего присутствия здесь. Еще хотя бы два часа, если других известий раньше не случится.

      Литургия шла своим чередом. Наконец патриарх возгласил:

      – Христос воскресе!

      – Воистину воскресе!

      Вместе с тысячами присутствующих в храме отвечаю на приветствие вселенского патриарха Макария и осеняю себя крестным знамением.

      Вот и все, наступило 5 мая 1918 года. Пасха Христова.

      – Государь!

      Оборачиваюсь. Рядом со мной возник мой камердинер.

      – Христос воскресе, Евстафий! Что случилось?

      – Воистину воскресе, государь! Пожалуйте срочно во дворец! У государыни отошли воды…

      Глава II

      Багрянородные

      Империя