Не красавица. Алайна Салах

это быстрые углеводы, провоцирующие резкий выброс инсулина, усиление кровообращения и мышечного тонуса… Вот только если не занять себя в этот момент физической активностью, велик риск набрать жир, особенно с учетом позднего времени суток… Интересно, для чего я обо всем этом думаю?

      Энергия есть – значит, нужно куда-то ее девать!

      – Так что там про этого вице-президента? Вы знакомы?

      – Утром виделись в офисе, – отвечаю я, с шумом высасывая коктейль до самого дна. – Он назвал меня красавицей и попросил сделать ему кофе.

      Грохнув бокалом о стол, я одергиваю платье и поднимаюсь. Вибрация в теле разрастается и захватывает собой каждую клетку, не оставляя ни единой возможности усидеть на месте.

      – И куда это ты собралась? – с подозрением щурится Вася.

      Жестом, подсмотренным в рекламе шампуня, я откидываю назад волосы и трогаю языком губы, проверяя, такие ли они пухлые, какими казались в зеркале. Оставшись удовлетворенной, озорно подмигиваю ей:

      – Пойду с яхтсменом поздороваюсь. Уж очень ему идет эта рубашка.

      Идя от нашего стола к бару, где в данный момент обретается Громов, я вдруг четко понимаю одну очень важную вещь. Алкоголь вовсе не зло, а самое настоящее чудо. Благодаря ему мои плечи расправлены, на губах сияет победная улыбка, а ноги, обутые в пыточные шпильки, ступают непринужденно и легко. Я будто вижу себя со стороны, и увиденное мне очень нравится: обладательница пышных волос, идеальной кожи и сочных розовых губ, в красивом облегающем платье движется к бару под прицелом десятков восхищенных глаз. По сторонам я, конечно, не смотрю, но уверена, что восхищенных взглядов более чем достаточно. А почему бы им не быть? Я чувствую себя обалденно и выгляжу так же!

      Опершись локтем на стойку, улыбаюсь бармену и начинаю изучать стоящую за его спиной батарею бутылок.

      – Чем могу помочь? – сверкнув брекетами, улыбается он мне в ответ.

      – М-м-м, – игриво тяну я, перебирая в голове список известных мне коктейлей. – Сделаешь мне…

      «Анальгин»?

      Боковым зрением ловлю движение справа – там, где стоит Громов, – и улыбаюсь этому факту еще шире. Я правда хотела дома сидеть? Какое счастье, что передумала! И музыка такая заводная, что ноги сами в пляс пускаются.

      – Может быть, «Пенициллин»? – переспрашивает бармен.

      Прикрыв глаза рукой в знак смущения, я смеюсь. Стараться не нужно – громко выходит само собой. Перепутать анальгин с пенициллином, надо же… Моя бабушка, заслуженный врач с сорокатилетним стажем, сейчас бы дара речи лишилась. От этой мысли почему-то становится еще смешнее.

      – Заразительно смеешься, красавица.

      Глубокий баритон, раздавшийся справа, заставляет меня стихнуть и повернуть голову.

      Зажав в своих до безобразия длинных пальцах стакан с темно-коричневым содержимым, на меня с интересом смотрит Громов.

      – Привет и спасибо, – улыбаюсь я, глядя ему в глаза.

      Они у него, кстати, вовсе не карие, как казалось на снимках,