Свет в окошке. Татьяна Тронина

ребята, спасибо всем! Актеры собираются сегодня к двум, сценаристы могут отдыхать…

      В половине шестого утра Даша с Варварой после безуспешных попыток поймать такси наконец добралась до метро. Тряслись в пустом вагоне до Кольца.

      – Ну все, теперь мне на пересадку… – зевнула Варвара. – Эй, Дашка, не засни тут!

      – Ага, спасибо…

      – А ловко ты про железную дверь придумала! – крикнула на прощание Варвара, выходя из вагона.

      – Я не придумывала, это правда жизни! – засмеялась Даша. – Только меня пока не захлопывало в квартире… Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!..

      Еще через полчаса она вышла на своей станции.

      Пустые улицы, солнца нет, густой туман. Озноб пробирал до костей – уже осень как-никак…

      Даша привычно свернула к набережной, но потом вдруг вспомнила, что ей опять придется идти мимо гаражей. Она резко развернулась и направилась в противоположную сторону. К ее дому можно было добраться и другим путем – вдвое дольше первого, – но она же никуда не спешила?..

      Даша никогда не любила утренние часы. Утром, особенно ранним, на нее нападала депрессия – стоило только открыть глаза. Мир ужасен, счастья нет, все плохо…

      Именно поэтому Даша и отказалась от обычной работы – когда надо было вставать в определенный час и тащиться через всю Москву в какой-нибудь офис. Она стала свободным художником с ненормированным рабочим днем и получила возможность просыпаться ближе к полудню. Она сбежала от демонов утренней хандры…

      Но сегодня сбежать не удалось.

      Раннее-раннее утро, такое раннее, что даже прилежные офисные рабы еще спят – половина седьмого.

      Мир ужасен. Счастья нет. Все плохо.

      Даша нервно зевнула и, потуже запахнув у шеи воротник легкой куртки, прибавила шагу.

      Сквер – длинный, больше километра, наверное, – всегда был оживленным местом. Деревья, кусты, лавки, детская площадка с песочницей и качелями… Все это привлекало пенсионеров, мамаш с младенцами и хоть и шумную, но, по большей части, безобидную молодежь с пивом.

      Но в этот час сквер был пуст. Даша огляделась – клочья тумана медленно плыли между деревьев, скрадывая то, что пряталось за ними.

      Чьи-то тяжелые шаги, скрип гравия под подошвами, прерывистое дыхание, еще какое-то шуршание – густой туман делал каждый звук отчетливым и в то же время далеким.

      Даша мигом вспомнила события последних дней – череду событий странных и страшных, и мурашки побежали у нее между лопаток.

      – Нюша, Нюшенька…

      Голос был хриплый, не мужской и не женский. Кто-то шел по соседней аллее, чуть впереди.

      – Нюшенька, девочка моя, ну не капризничай… Сейчас домой придем, я завтрак приготовлю…

      Все-таки голос принадлежал женщине, и немолодой. Какая-то тетка с дочкой или внучкой – совершают раннюю прогулку. Или, быть может, возвращаются из гостей…

      Даша с облегчением вздохнула – рядом ходят вполне нормальные люди, бояться нечего!

      – Нюшенька, почему ты мамочку не слушаешь, а?

      Мать и дочь.

      Даша