Слезы русалки. Надежда Виданова

ойный.

      Ты видишь и бури, и мирную гладь,

      Характер воды – точно женский,

      Горячие ласки и гордая стать,

      И скорая гибель в отместку.

      Зачем ты не хочешь его пощадить?

      Он тонет, он гибнет, отравлен!

      За что ты решила его погубить?

      С водою он силой неравен.

      А ты все смеёшься, тянув за собой

      Погибшую страстную душу.

      Идёт он зов, он тонет с тобой,

      Ему не вернуться на сушу.

      Пролог

      Черная вода и белый свет луны образовали воистину мистическое сияние. Море и небо слились, став одной стихией.

      Он зажег сигарету, поразившись, что огонь вторил краскам воды и воздуха своей приглушенностью.

      Она разлеглась на берегу, бесстыдная и нагая, как Ева в раю. Зажженная сигарета освещала ее лицо, для того он, собственно, и зажег свою самокрутку. Прозрачно-зеленые глаза поймали свет луны, вода ласкала длинные точёные ноги.

      Четыре стихии встретились, чтоб отдать ей должное. Она принимала их поклонение со спокойным достоинством языческой богини.

      Реальность замелькала перед глазами и отступила. В эту ночь безумия и колдовства его приворожила русалка, и он поверил в существование сущностей, невидимых глазу простого смертного.

      ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

      Все время люди ищут красоту,

      Она приносит в душу вдохновенье,

      Она способна подарить мечту,

      Пусть даже только на одно мгновенье.

      За красоту цепляется наш глаз,

      Нельзя вот так пройти и не заметить.

      Все время на виду и напоказ

      Стоит и зазывает в свои сети.

      И добровольно мы сдаёмся в плен,

      Так сладко погибать и наслаждаться.

      И это стоит огненных геенн.

      Гореть, сгорать дотла и не бояться!

      Спасает или губит красота?

      Она скорее держит на балансе.

      В ней всей палитры красок полнота.

      Она игра, подобная пасьянсу.

      Глава 1

      Вера чуть не свернула шею, пытаясь рассмотреть широкую полосу моря, мелькавшего вдалеке.

      – Глаз не хватает! – ахнула она, глядя на мужа.

      – Увы, дорогая, мы не будем тут останавливаться, – улыбался Саша. – Тем более, это далеко не самое прекрасное, что тебе предстоит увидеть. Ещё успеешь сломать глаза.

      – Я хочу посмотреть всё-всё-всё!

      Саша только ухмылялся. Вера всегда выглядит рядом с ним словно маленький ребенок.

      Муж практически никогда не смеется искренне и от души, его картины (а он художник) вгоняют Веру смущение. Разумеется, Саша хорошо рисует, он мастер своего дела. В его полотнах есть мрачное очарование, но кисть рисует исключительно безысходность.

      Он хочет нарисовать море, затем они и едут. Именно Чёрное море, что омывает берег его отчего дома. Ну и еще, как бы между делом, он собирается познакомить жену со своей семьей. И это после четырех месяцев со дня свадьбы и более года настойчивых ухаживаний!

      Они познакомились на старом Арбате. Просто Вере вдруг резко захотелось, чтобы ее нарисовал художник. Странное для неё дело, ведь в век фотографий и выдающихся способов их обработки она считала живопись ремеслом, которое должно кануть в Лету.

      Но фото фиксировали ее усталый взгляд, скорбно опущенные уголки губ, заискивающее бледное лицо. Неужели она и в самом деле такая? В зеркале Вера видела себя очаровательной, может быть, разве что чуточку серьезной. Улыбка дарила ямочки щекам, голубые глаза смотрели безмятежно и ясно.

      Какая она на самом деле? Она нуждалась в независимом и беспристрастном взгляде. В особом взгляде, что не сможет солгать, – взгляде художника, запечатлённом на холсте.

      – Сколько стоит портрет маслом? – спросила она у старика, довольно похоже копирующего лицо женщины с фотографии.

      – Пять тысяч рублей, но ради вашей красоты нарисую за четыре. – Художник дыхнул на неё дымом дешевых сигарет.

      – А у вас? – Вера посмотрела на семейную пару художников, разложившую картины по соседству.

      – Четыре тысячи, девушка, – прозвучал ответ. – У нас единый тариф.

      – Для любого художника честь написать портрет такой красавицы. Вам ни к чему торговаться. Вы уже подарили мне вдохновение, а чего ещё мне от вас желать?

      Это был, конечно, Сашин голос. И Вера отправилась с ним под ругательства старика и убедительные нелюбезные просьбы семейной пары не сбивать цены. Саша выглядел таким спокойным и безмятежным, даже не удостоил арбатских коллег ответом на громкий скандальный вопрос, что он, собственно, о себе возомнил. Вере это понравилось.

      В крошечной, несколько неопрятной