Аггент. Книга 1. Отпечатки Света. Евгений Новый

уже неделю сидит.

      – Здесь Бусинка! – радостно воскликнула девочка. – Где она?

      – Там, – махнул рукой Андрей, – под кроватью прячется. И правильно делает. Я кошек больше люблю.

      Наташа и Сережа кинулись в комнату.

      – Буся, Буся, – позвал Сережа, – иди сюда, не бойся.

      В самом дальнем углу послышалась активная возня, потом, цокая коготками по старому облезлому полу и отчаянно виляя хвостом, из-под кровати вынырнула их любимая Бусинка.

      – Милая, а мы тебя уж потеряли, – гладила дворняжку Наташа, – а ты тоже в изоляции, бедняжка!

      – У Изольды Карловны на собак аллергия, – авторитетно пояснил Андрей, – вот она ее сюда и заперла. Чтоб по территории не бегала.

      – А ее тут кормят? – поинтересовался Сережа, отбиваясь от собачьего языка, который со скоростью гоночного автомобиля облизывал его уши и нос.

      – Фу, Буся, нельзя! – Сережа упал на спину, и собачонка принялась облизывать его шею и громко при этом фырчать.

      – Нас тут и кормят и поют. И даже разрешают недоедать! – похвастался Андрей.

      – Ха! Так это просто замечательно, – воскликнула Наташа, – больше никаких штрафных зеленых булок! Ну прямо рай здесь какой-то!

      Бусинка была с ней абсолютно согласна. Она вертелась среди ребят, махала хвостом и радостно повизгивала.

      Вечером к наказанным ненадолго заглянула Галина, она принесла еды и большую бутыль с питьевой водой. Вывела на прогулку Бусю, которая в отличие от людей не умела пользоваться туалетом, и снова заперла дверь на ключ, велев сейчас же ложиться спать.

      Весь следующий день дети просидели под замком в своем домишке. Трижды заходила Галя и даже принесла им шашки. Когда начало темнеть, Андрей с Сережей уселись играть в настольную игру. А Наташа устроилась в старом кресле, взяла Бусинку на руки и принялась читать учебник по географии за седьмой класс, единственную книгу, которую ей удалось найти среди хлама, сваленного на втором этаже.

      Как вдруг заскрежетал замок на входной двери, и уже через секунду к ним ввалилась всклокоченная Петрушкина. Глаза ее горели адским огнем, а в каждой руке она сжимала по плетеной корзинке.

      Сережа, закрыв лицо руками, тоненько пропищал:

      – Не ешь меня, злая Петрушкина, а то отравишься!

      – Дурак! – Клава с силой швырнула обе корзины Сереже в голову, но тот ловко увернулся. – Завтра утром пойдете в лес за грибами. А потом пирогов с ними напечете!

      – Ты мухоморов объелась что ли? Какие пироги? – грубо спросил Андрей, не спеша поднимаясь со старого дивана и надвигаясь на рыжую толстуху.

      – Это распоряжение Изольды Карловны, – завизжала та. – Завтра к шести вечера всё должно быть готово. Приезжает Иван Иванович, и мы готовим ему праздничный ужин. Так что с вас пироги, и вы свободны.

      Клава состроила гримасу и поспешила выскочить за дверь, из-за которой послышался ее приглушенный голос:

      – И смотри, Малахитова, чтобы пироги не подгорели. От них зависит твоя судьба! А то ты узнаешь как…

      Дальнейшие угрозы потонули в громком