Ловец бабочек. Мотыльки. Карина Демина

на обозрение худющую белесую шею. – Хельм не нуждается в этаких… глупых игрищах.

      – Нет?

      …но как же… те случайные встречи… знаки… и подслушанный разговор… теперь Гражине самой стало смешно: неужто такие от разговоры стали бы вести открыто?

      – Вижу, ты поняла… мне было интересно, чего ты стоишь.

      – Кто вы?

      Сложно вести себя правильно, будучи облаченной лишь в пуховое одеяло. Матушка бы не одобрила… какое счастье, что сон ее по обыкновению крепок.

      – Я же сказал. Друг. А вот ты не задумывалась над тем, кто ты?

      – Кто я?

      – Колдовка.

      Что? Она, Гражина… нет, быть того не может… про колдовок писали в газетах… и еще в романах, правда, там они были злодейками, коварными, прекрасными и обольстительными, а Гражина… какое в ней коварство? Не говоря уже о красоте.

      – Ты себя недооцениваешь, девочка.

      – Но как… и откуда…

      …ее отец был простым человеком. И мать… и… и ведь колдовками не становятся по желанию, да и желания, говоря по правде, у Гражины не имелось.

      – Твоя любезная матушка, надо полагать, не рассказывала тебе о своей семье?

      – Н-нет… она… она сирота…

      – Она так решила. На самом деле у нее две тетушки… и обе с даром. А вот твою матушку боги обделили. Она весьма переживала по этому поводу… поверь, ее никто не обижал, но она предпочла уйти из дому. Забыть о родстве… это нехорошо, но мы приняли ее выбор.

      – Вы?

      – Семья. Твоя, девочка, семья.

      Ее семья – это матушка. И старая нянька, которая теперь редко поднимается на второй этаж, предпочитая теплую сытную кухню.

      А он, ночной гость…

      – Не спеши отказываться, – он раскачивался в ее кресле. – Видишь ли, дорогая, твоя бабушка… твои бабушки… в нашей семье обычно рождаются девочки, я так, исключение… мы все обеспокоены.

      – Чем?

      – Тем, что твоя сила останется без должной… опеки, – он щелкнул пальцами. – И без контроля. Были знаки, что в роду появилась колдовка необычайной силы.

      Она?

      Ошибка…

      – Страшно? – поинтересовался родственник.

      – Маску сними.

      Он и снял.

      Обыкновенный. Лицо такое вот… серое, будто припыленное. Черты прямые. Нельзя сказать, что вовсе нехорош собой, но и не красавец. А главное, ее тоже разглядывает, интересу своего не скрывая.

      – Я не хочу, – жалобно произнесла Гражина.

      Колдовка – это… это чересчур.

      – Во-первых, твоего желания, как и моего, никто не спрашивал. Дар или есть, или… его можно получить, но цена… – он вновь щелкнул пальцами. – А во-вторых, не так давно тебя отнюдь не отталкивала мысль о служении Хельму. Так что изменилось?

      – Я… я не знаю… – и вновь вышло донельзя жалко.

      Гражина села.

      Приобняла одеяло растреклятое, которое так и норовило сползти. А родственник или нет, но нечего пялиться на нее…

      – Это было… было… – она пыталась подобрать правильное слово, – не всерьез было… я думала, что по-настоящему, только…

      – Только