Строптивая для негодяя. Илона Шикова

был очень любезен, постоянно загружая мой мозг различными юридическими терминами. Я и сама кого хочешь загружу так, что долго придется вспоминать собственные имя и фамилию, но приходилось терпеть. И тут под конец беседы Пашка выдал, обращаясь к своему защитнику:

      – Арнольд Вениаминович, будьте любезны, оставьте нас с прекрасной Дариной Александровной наедине.

      И подарил мне одну из своих коронных улыбок “Попробуй возрази”.

      Возражать я не стала, потому что стало очень любопытно, зачем ему это надо. Адвокат откланялся, пожелал мне удачного дня, а Балабанову обещал позвонить. Мы с парнем проводили защитника взглядами до двери, после чего Павел перевел свой неотразимый взор на меня.

      – Слушаю, – начала я первой, так как нервничала еще сильнее, оставшись с ним наедине.

      – Тебе звонили насчет меня? – уже без улыбки поинтересовался парень.

      – Да, – ответила честно, кивнув головой. – Не пойму, чего ты выпендриваешься, заставляя меня посылать запросы на выемку того или иного документа.

      – Работа у тебя такая, – фыркнул Балабанов.

      И тут меня понесло, так как мое терпение лопнуло, и сдерживаться дальше не имело смысла.

      – Послушай, умник, – мы смотрели друг другу в глаза. – Я без тебя разберусь, что мне делать, а что нет, уяснил? И не надо указывать, чем я должна заниматься. Кому должна, я всем прощу без исключений. А ты бы немного сбавил обороты, потому что в противном случае наплюю на данное слово и передам дело другому прокурору.

      – Не кипятись, – продолжал сканировать меня Павел, а я в ответ на столь наглое заявление закипала еще сильнее. – Лучше назови сумму, чтобы быстренько прикрыть это дело.

      – Что-о?

      От подобной наглости я даже привстала. Это надо было придумать такое – предложить мне деньги за закрытие дела! Я ни разу в жизни не брала взяток, а этот упырь сидит и нагло улыбается мне в лицо.

      Даже карандаш попыталась сломать, но он, гад такой, не поддался.

      – Ты чего завелась? – продолжил скалиться Павел. – Я пошутил.

      – А ну, вали отсюда, шутник, – повысила голос, включив свой любимый командный тон. – Пока к мошенничеству я еще парочку статей уголовного кодекса не приписала. Тоже мне, взяточник выискался.

      И плюхнулась в свое кресло, продолжая пылать гневом.

      – Я знаю, что ты взяток не берешь, – Балабанов встал, усмехаясь, и поставил стул на место. – Обычная проверка, – закончил, глядя мне в глаза.

      Ну, всё, он меня достал!

      – Вон пошел! – прошипела я в ответ, и парень с усмешкой на устах покинул мой кабинет, на выходе крикнув:

      – Приятно было познакомиться!

      И как только за ним закрылась дверь, я швырнула туда карандаш!

      Два дня я продолжала пылать гневом, призывая все кары небесные свалиться на голову Балабанову. Чтобы кто-нибудь треснул его по башке, и мозги встали на место. Додумался тоже, проверки мне устраивать. И без него хватает мозговыносителей на мою