Строптивая для негодяя. Илона Шикова

в едва приоткрытую дверь и сразу же плотно закрываю, прислоняясь к ней спиной. Артем с Пашей тянут за руки Петровну вниз, уже подобравшись к первой ступеньке, но женщина брыкается и пытается сопротивляться.

      – Воспитала на свою голову, – кричит возмущенным голосом. – Неблагодарные балбесы. Ремень по вам плачет.

      – Петровна, сейчас в кладовке закрою, – смеется в ответ Артем. – Чтобы не обзывалась.

      – А я тебя посажу за хулиганство на пятнадцать суток, – прерываю их жаркие дискуссии. Все трое останавливаются и резко поворачиваются в мою сторону. – И вдобавок припаяю еще парочку статей, так сказать в профилактических целях, чтобы неповадно было женщинам угрожать.

      – Вот-вот, – Петровна вырывает обе руки из мужского захвата, пользуясь тем, что жених со свидетелем стоят с круглыми глазами и смотрят на меня. – Даже не думай, – грозит пальцем сначала перед лицом Артема, затем перед удивленной физиономией Балабанова.

      Подходит ко мне, улыбаясь, после чего быстренько прошмыгивает в комнату.

      – Чего уставились? – нарушаю я временную тишину, а то эти двое начинают меня пугать своим ошарашенным видом.

      Такое чувство, что привидение увидели. Я, конечно, девушка симпатичная, но не до такой же степени, чтобы мужики теряли не только дар речи, но и способность двигаться при виде моей внешности.

      – Я один это вижу? – Балабанов переводит взгляд на Вишневского, а тот в свою очередь поворачивает голову в сторону своего друга.

      – Тяжело тебе придется сегодня, Паша, – тяжело вздыхает Артем.

      – Вы о чем? – не совсем понимаю их реакцию на мое появление.

      – Дарина, – свидетель расплывается в улыбке, направляясь медленно в мою сторону. – Как же я счастлив тебя видеть, радость моя! В комнату пустишь?

      – Нет, – прижимаюсь сильнее спиной к двери. Вишневский плетется следом и ехидно скалится.

      Да что смешного они увидели? Я же смотрела на себя в зеркало – очень красивый макияж, идеально подходит под мои темные волосы, голубые глаза, и даже ненавистное красное платье. Тогда в чем дело?

      – Дариночка, золотце ты мое, – Балабанов приближается, а Артем, взглянув на Пашку, после чего подмигивая мне, стоит и наблюдает за происходящим. И продолжает ехидно улыбаться, чтоб ему пусто было!

      – Не пущу, сказала, – расставляю руки по сторонам, еще сильнее прижимаясь к двери и грозно глядя на Павла.

      А он… зажмуривается, тяжело вздыхает, после чего произносит:

      – Боже, дай мне силы на сегодняшний день!

      И резко открывает глаза.

      Вишневский закатывается смехом, хлопая друга по плечу, а я слежу за взглядом Пашки, понимая, что смотрит он не в мои глаза. А куда-то ниже.

      Опускаю взгляд, и протяжный стон вырывается у меня из груди.

      – Ну, Балабанов! – шиплю в ответ.

      Я и забыла, что на мне надет короткий шелковый халатик, который одолжила Миланская, а под ним мой любимый голубой бюстгальтер. Его я надеваю исключительно под форменную