The «ONE». Роберт Оболенский

ей. Чего они хотели, кроме контроля над этим очагом, жалкой искрой во всей вселенной? Я скоро понял ответ на этот вопрос. И сколь выше была возложенная на меня ответственность, тем яснее я видел исход человеческого вида. Но я против, я не готов стать орудием этой казни. Они не ведают, что творят, и я стану тем, кто встанет на их пути, я остановлю человечество!»

      По заявлению соседа, нашедшего тело, именно это послание было оставлено на экране монитора. Но как заверял ведущий расследование офицер СБ, он не обнаружил на месте инцидента никакого послания. А находящийся рядом с телом Карла Регге компьютер хоть и был включен, но никакого сообщения на мониторе не было. Лишь голый экран с картиной «Апофеоз войны» на заставке.

      Спустя пять лет…

12:01 Декабрь 2092 Нью-Джерси

      – Проснитесь, мистер Питерс, – сказал цифровой помощник Мерф.

      Открыв глаза, названный человек нашел себя на крепком стальном стуле. Попробовал подняться и тут же ощутил крепкие объятия пут на руках и ногах.

      – По моим данным вы носите два имени, как к вам корректнее обращаться? – спросил Мерф с четким британским акцентом.

      – Что? – моргая, спросил Питерс, скривился и отвернулся от слепящих лучей лампы под потолком.

      – Вы так и не ответили.

      – А ты так и не назвал, из каких имен мне выбирать.

      – Ну как же, сэр. Сперва вас звали Эндрю Питерс, но позже вы называли себя Андрей Кормавой.

      – Кто ты? – не слыша вопроса, спросил Питерс и стрельнул взглядом по сторонам: «На стене зеркало – несомненно, наблюдают, – дернул ногой, попробовал оттолкнуться от пола. – Стул намертво прикручен, стол перед ним, скорее всего, тоже».

      – Сэр, я жду ответа на вопрос, – напомнил о себе голос британца.

      – С кем я говорю? – не скрывая раздражения, спросил Питерс.

      – Вопросы задаем мы, сэр. Так что сначала…

      Дверь в комнату отрылась, и вошедший, махнув рукой, прервал британца:

      – Угомонись, Мерф, им я займусь, – подмигнув Питерсу, сказал незнакомец, сел напротив и даже не попытался отодвинуть стул.

      Точно, тут всё приварено к полу намертво.

      Взгляд Питерса скользнул по бледно-серым стенам, стальным перилам на уровне пояса, заметил он и динамик у потолка, и камеру в углу. Но свет лампы слепил, мешая оглядеться. Моргнув, Питерс отвел взгляд к полу, зажмурился, пытаясь переждать мгновение, пока белые зайчики искрами взрывались пред глазами. Вновь моргнул и посмотрел на незнакомца. С виду ему было под шестьдесят, сухие пальцы, крепкие руки, над губой пышным кустом раскинулись спартанские усы, а голова хоть и была седа, но выбрил он ее почти под ноль.

      – Пытаетесь понять, где вы? – поджав губы, ухмыльнулся старик и бросил на стол толстую папку. – Понимаю, не каждый день к стулу приматывают.

      Откинувшись на спинку, он достал из нагрудного кармана пачку «Уайтспот», зубами выудил одну и закурил от электронной зажигалки.

      – Кто вы и что вам от меня надо? – подавшись к столу, ответил вопросами Питерс и кивнул на пачку сигарет.

      – Нет, парень. Сначала слово, а сладости потом, – бросил в усы старик и пальцем подвинул пачку к себе – ближе.

      – Кто вы? – беззлобно спросил Питерс вновь и, извернувшись, почесал кончик носа об плечо.

      – Представители малоизвестной вам организации, – стряхнув пепел на пол, спокойно ответил усатый и посмотрел так, что в свете ламп глаза сверкнули холодно-голубым отблеском стали.

      – ЦРУ, АНБ, ФБР, ОСР, ОБР, «Метавира Секьюрити» или остатки военных, – Питерс подался вперед, – или остатки нарушивших клятву обществу полицейских? Так кто?

      – Всё мимо.

      – И всё же?

      – Министерство мостов и тоннелей.

      – Странно, – прыснул в голос Питерс и добавил: – Для этих парней на вас слишком мало черного.

      – Это домашняя форма.

      – Понимаю. Если всю жизнь в черном костюме ходить, так и крыша поехать может, – Питерс облизнул губы, кивнул в сторону усача. – Вот скажите, а какого у вас цвета носки? А то костюм, галстук и ботинки черные, рубашка белая. Но носки, всю жизнь голову ломаю – какого у вас цвета носки? Ведь белые были бы логичным выбором, но это как-то несерьезно. Остаются черные, но и тут загвоздка – слишком мрачно. Прям «Fade to Black» какой-то выходит. Ну, знаете этот мотив «Когда жизнь покидает тебя, а ты теряешь волю, и всё не так, как было уж вчера»?

      «Ну ты и фрукт», – подумал старик, стараясь оставаться серьезным в лице, а вслух сказал:

      – Мерф, что еще за «Фейд ту…»? Ну ты понял.

      – Это знаковая песня группы «Металлика», была популярна в конце прошлого века, мистер… – Мерф запнулся на полуслове.

      – Да договаривай уже, – цыкнул старик и улыбнулся Питерсу.

      – Мистер Фокс, – учтиво закруглил фразу британец.

      – Спасибо, Мерф, – затянувшись сигаретой, сказал Фокс, не переставая наблюдать