Аккорд. Александр Солин

солнечный город. Там живем мы с тобой, там живут наши дети и внуки. Там каждую весну расцветает яблоня, и мы приходим к ней, чтобы любоваться ее свадебным нарядом и друг другом. Нужно лишь в это верить, мое счастье, верить и жить…

      Натали

      1

      Богатство стен и бегство статуй пустой не терпит пьедестал.

      Чувства важнее и сильнее разума. Они – наш внутренний океан, они – среда обитания нашей личности. В литературе важны не мысли, не слова, а образы. Только они одни и могут вернуть нас к чувственным вещам, чьи суверенные права узурпированы словами. Образы есть прочные сходни к наитию, а истинная литература – это гипноз. «Когда я скажу «три», вы заплачете. Раз, два…»

      Литературе интересны не поступки, а их последствия, не брачная ночь, а заявление о разводе. Взыскательному читателю следует помнить, что дотошность есть беспардонная сестра пытливости, а язвительная проницательность утомительнее навязчивого любопытства. Логика убивает чувства, и поскольку переживания сиюминутны, литература любит невзыскательных и доверчивых. И то сказать: как можно всерьез относиться к тем несуразным переживаниям, которыми бессердечные авторы пытают своих героев? Только приняв их на веру! Скажем откровенно: время изящных сервизов, столового серебра и высоких помыслов прошло. Наступила эпоха иллюстрированных кружек, одноразовой посуды и пошлых пародистов. Но что за дело порхающей над скошенным лугом бабочке до бескрылых энтомологов и их мнения о ней?

      С другой стороны, снисходительность мудрее хулы, ибо конец у всех один, а жизнь подобна залу ожидания, где каждый убивает время как может. Мы убиваем время, а время убивает нас. К сему почтительнейше напоминаю, что предмет моего эссе есть некая вещь, условно именуемая «любовь». «What is this thing called love…»

      Если в истории с Ниной вы не заметили, как реальность постепенно растворяется в мечтательном вымысле и становится сном, то откроюсь: да, все так и было, но… большей частью без меня. Жизнь предлагает нам свою версию бытия, мы ей – свою, и правила игры у них разные. Согласитесь: между «мать» и «твою мать» есть существенная разница. Именно последнее, коннотативное значение я и употребил, узнав, что отца Нины переводят в Германию. Случилось это накануне девятого класса, в самый разгар наших трогательных и многообещающих отношений. Она уехала, и больше я ее никогда не видел. Проклятая Германия – она убила моего деда и вычеркнула из моей жизни Нину!

      Если бы я получил годовую двойку по поведению (поповедение – это что еще за новый предмет?) и по остальным предметам впридачу, я бы переживал куда меньше. Мой чудесный мир разом рухнул, и окрестности его заволокло густой серой пылью на много, как мне казалось, лет вперед. Некие тайные силы, до этого благосклонные ко мне, навсегда подорвали мое к ним доверие, породив заодно вещий страх, который впоследствии исправно поднимал голову в минуты затянувшегося блаженства.

      А между тем не было отбоя от претенденток на мое тоскующее сердце.

      Стыдно