Дружба с призраком. Гилберт Форд

на её серое одеяло шубу и на цыпочках обошла вокруг матраса, то и дело наступая на разбросанные по полу ручки, бумагу и библиотечные книги.

      – Ой! – тихонько пискнула Мария, ударившись головой об электрическую лампочку на шнуре. Остановила её, а затем вернула материнскую шубу на вешалку. Почти половину кладовки занимал направленный в отверстие решётки вентилятор, который приходилось огибать с осторожностью, чтобы не повалить его. Грохоту тогда не оберёшься.

      – Я прошу тебя пожертвовать твоё кольцо, символ нашей с тобой любви и счастливого брака, Бруклинскому городскому молодёжному проекту «Инициатива на завтра», – произнёс в соседней комнате глубокий голос мадам Фортуны.

      – Завтр-ра! Завтр-ра! – раскатисто крикнул попугай.

      – Замолчи, Гудини! – прикрикнула на него хозяйка.

      Миссис Фишер могла бы, наверное, удивиться, с какой вдруг стати её покойный муж желает, чтобы она пожертвовала своё обручальное кольцо какому-то молодёжному проекту, но у мадам Фортуны всё было продумано заранее, и этот момент тоже.

      – В нашем браке не было детей, – прежним потусторонним голосом произнесла мадам Фортуна. – И это единственное, о чём я жалею.

      – Но, милый, ты же всегда ненавидел детей, – робко возразила миссис Фишер. – И мы не раз говорили с тобой об этом.

      – А теперь это самая большая моя печаль, – ответила мадам Фортуна. Как показалось Марии, слишком быстро и слишком резко ответила.

      – Ну что ж, – после небольшой заминки послышался голос миссис Фишер. – Полагаю, что я смогу выписать чек, только сначала проверю, что это за организация такая.

      – Нет! – грохнула кулаком по столу мадам Фортуна. – Это должно быть именно твоё кольцо. И отдать ты его должна именно в эту организацию.

      Вновь защёлкали батареи и зазвучали замогильные стоны, но произошло это чуть раньше, чем был подан сигнал.

      – Опять вы в своём репертуаре, мистер Фокс! – пробормотала себе под нос Мария. Она резво сорвалась с матраса, на котором лежала, и сразу на полную мощность врубила вентилятор. Замерцал огонёк свечи в гостиной, ожили призрачные колокольчики, к ним добавился перезвон материнских браслетов. Затем послышался глухой стук, с которым вновь упала на стол голова медиума, Мария выключила вентилятор и откинулась на свой матрас.

      Сеанс окончился, и в доме наступила тишина.

      Мария закрыла глаза и постаралась выбросить из головы все мысли о своей матери, её афере и о мистере Фоксе, в очередной раз поспешившем со своими щелчками и стонами. О том, что все они втроём только что обманули несчастную вдову Фишер, Мария тоже старалась не думать. Даже на ноющую боль в животе она старалась внимания не обращать, хотя сделать это было сложнее всего. Почему сложнее всего? Да просто потому, что последний раз Мария ела двадцать четыре часа назад. Ровно сутки.

      Очистив голову абсолютно от всех мыслей, Мария неподвижно замерла, и вскоре почувствовала, как тихонько-тихонько у неё начали покалывать иголочки в кончиках пальцев. Точно так же начинает щипать нанесённая