Обращенный к небу. Книга 1. Василий Ворон

воздел брови домиком старец. – Неужто я ослеп на старости лет? Ноги вроде на месте у тебя, да и руками ты машешь справно. Что же с тобой, детинушка?

      – Не твоего ума дело! – более не сдерживаясь, рыкнул Илья. – Ступай своей дорогой!

      И отвернулся, пытаясь успокоиться. Старик, однако, и не думал уходить.

      – Эвон как! – донёсся его голос, в котором Илья не услышал ни капли вины. – А я-то думал, что ты головой недужен, что с мечом на глупое насекомое охотиться взялся. Ай-яй-яй!

      Вот ведь старый хрыч, подумал Илья, свирепея. Он повернул голову, чтобы сказать старику что-нибудь крепкое да попутное, но замер, натолкнувшись на спокойный и далёкий от насмешек взгляд человека у плетня.

      – Хочешь подняться? – спросил старик совсем другим голосом, и у Ильи от него по спине пробежал холодок.

      – Что? – неожиданно осипнув, переспросил Илья. Он уже откуда-то знал, что странный старик не насмешничает, и ему с самого начала всё было известно о беде Ильи.

      – Подняться, говорю, хочешь? Ходить, бегать, вприсядку отплясывать – хочешь? Или собираешься тридцать лет сиднем просидеть на этой дурацкой лавке? Ну? Хочешь или нет? – повторил старик.

      – Хочу! – страстно выдохнул Илья, не отрываясь от глаз старика.

      – Вот и ладно, – просто кивнул тот.

      – Что тебе, добрый человек? – услышали они и вместе повернулись на голос: на крыльце дома стояла Слава и тревожно вглядывалась в старца.

      – Да вот, милая, водицы хотел испить, – сказал старик. Слава кивнула и ушла в дом. Илья смотрел на странника, а тот как ни в чём не бывало ему подмигнул и сделал рукой движение, могущее означать: погоди, мол. Из дома вновь вышла Слава, пересекла двор и протянула старику ковш. Тот с поклоном принял и с удовольствием принялся пить. Насытившись, он утёр рукавом усы и протянул ковш Славе:

      – Хороша водица. Спасибо, хозяюшка.

      – Как звать-то тебя, дедушка? – спросила Слава, и на её лице оставалась печать тревоги. Старик снова поклонился и ответил:

      – Как назвали, так и величают. Вежда я.

      Слава подошла к плетню, отделяющему их, вплотную и вдруг ухватила старца за руку. Он спокойно на неё смотрел и молчал. Илья весь подался вперёд:

      – Ты что, мама?

      А Слава приблизила своё лицо к Вежде и спросила:

      – Ты правду сказал, что поднимешь моего сына?

      Вежда улыбнулся и кивнул:

      – Правду, мать. Не переживай. Не сидеть ему больше на этой лавке.

      Слава во все глаза смотрела на старика, и ей нравились даже не его слова, а то, что излучало его лицо: умиротворение и доброжелательство. Открыто Вежда смотрел ей в глаза, и эти глаза не лгали. Но тотчас в них словно искрами что-то заиграло, и старец добавил:

      – Только не обессудь: дома он тоже после того вряд ли усидит.

      И Вежда озорно рассмеялся.

      Илья сидел не шевелясь, боясь поверить всему, только что случившемуся, но отчего-то твёрдо знающему, что ждёт его совсем скоро.

4

      Бани сельчан вытянулись по реке, и здесь