Атаман. Воевода. Новая Орда. Крестовый поход. Александр Прозоров

рядом – жилье.

      Антип и братья шли позади молча, не выказывая и намека на недовольство: раз ведет проводник, значит, знает. Егор усмехнулся: интересно, с чего это они его за проводника-то приняли? Верно, кого-то такого ждали.

      Шли себе, шли, Егор все глаза проглядел, а никакого намека на жилье нигде не увидел. Похолодало, и желто-красное солнце уже наполовину скрылось за хмурыми вершинами елей.

      – Ночью, видать, морозец зарядит, – промолвил Антип. – Пока не стемнело, надо место для ночевки выбрать.

      И то правда, пора. Ножи, топор-секира есть, можно устроиться хоть с каким-то комфортом, пусть относительным, минимальным, но все же.

      – Ночевать будем, – хрипло распорядился Иван. – Место приглядывайте.

      Антип углядел первым:

      – Во-он в том распадке, Иван Борисович, самое милое дело.

      Вожников кивнул – и в самом деле, место для зимнего бивуака неплохое: овражек с крутыми склонами, рядом ельник, можно нарубить лапника, да и сухостоины недалече маячили – словно специально для костерка.

      – Сейчас костер запалим, – приказал – именно приказал! – Иван Борисович. – Антип, Егорий, давайте дрова да шалаш, а мы с Данилой – за дичью. Тебе, Егорша, кто больше глянется – зайчик или рябчик?

      – Рябчик повкусней будет.

      – Ну, рябчика и запромыслим.

      Немного передохнув, братцы закинули на плечи луки и, привязав к стопам лыжи, исчезли в густом ельнике.

      – Запромыслят, – проводив их взглядом, усмехнулся Антип. – Недаром Иван Борисыч Тугим Луком прозван. Да оба любят охотиться, как говорят – охота в охотку… А ну-ка, Егор, поспешай! Сруби во-он ту сушину, а я пока снег для костерка утопчу, да накидаю лапника.

      Все делалось правильно, споро и без особой спешки – как и положено в зимнем походе: расчистили-утоптали снег, наложили рядом лапника – сесть, запалили из хвороста костерок, притащили сушину – потом, как костер прогорит, сунуть в угли – пусть тлеет, дает на ночь тепло – это вместо туристского шатра с печкой. Кстати, полог бы какой-никакой не помешал.

      Вожников оценил склоны оврага, затем выбрался наверх, осмотрелся:

      – Давай-ка, Антип, во-он тех мелких елок нарубим – вроде как крыша.

      Напарник молча кивнул, и оба быстро зашагали в ельник, благо и шагать-то далеко не надо было – молоденькие елочки росли совсем рядом, за ивами и осиной.

      Накрыв «крышу», молодые люди вновь спустились в овраг, к разгоравшемуся костерку. Развязав котомку, Антип вытащил котелок (запасливый!), черпанул снегу да поставил в огонь – топить воду.

      – Если чая нет, я тут недалеко, на старой березине, чагу видел – заварим. Принести?

      – Неси, – улыбнулся в усы Антип. – Парень, ты, я вижу, приметливый. Да! Корья-то березового захвати еще.

      Пока то да се, закипела натопленная из снега вода – заварили чагу, уселись дожидаться братьев. Начинало смеркаться.

      – До темноты придут, – перебирая котомку, уверенно протянул напарник. – Гляди-ко, и соль у старика